— Так ты… знал? — поражаюсь я.
Вадим поворачивается ко мне лицом. Он так спокоен, что я не верю своим глазам.
— В Алисе было столько любви, что она не знала, куда её девать. Она изливала её на нас потоками, но всё равно оставалось ещё очень много. Она восхищалась красотой в любых её проявлениях. Она любила красивые украшения, одежду, картины, бабочек, цветы. И красивых девушек. Быть постоянно в состоянии влюблённости было ей необходимо. Она не могла без этого жить. И с этим ничего нельзя было поделать. Оставалось только принимать её такой, какая она есть.
— Похоже, ты многое ей позволял, — усмехаюсь я. — Неужели ты ни капельки не ревновал к этим её увлечениям?
— Она всегда возвращалась к нам, — говорит Вадим. — Она говорила, что мы — её тихая гавань в бурном океане жизни.
— А ты не боялся, что у неё может случиться что-то серьёзное? Что она может влюбиться так, что больше не вернётся к вам?
Вадим задумчив. Он раздвигает занавески пошире и открывает окно. В комнату льётся свежая холодная струя воздуха, и я натягиваю на себя одеяло, а Вадим стоит перед окном и вдыхает полной грудью.
— Всё могло случиться, — говорит он после некоторого молчания. — Но не думаю, что она была способна предать Лизку. Для неё Лизка была маленькой богиней.
Я говорю:
— С этой девушкой Алиса встречалась полтора года. По срокам это не похоже на кратковременное увлечение.
Вадим слегка хмурится, закрывает одну створку окна.
— В самом деле, полтора года? Хотел бы я посмотреть на эту девушку. Что в ней такого, что Алиса потратила на неё столько времени?
— Ты уже не можешь на неё посмотреть, — говорю я. — Она погибла. Разбилась на машине в ночь с субботы на воскресенье.
— И поэтому ты напилась?
— Да. Это потрясло меня. В ту ночь я видела её. Видела, как она села за руль. Она много выпила. Я хотела её остановить, но она меня не послушала. Если бы я её остановила, она была бы сейчас жива. Вадик, если бы ты видел, как она на меня смотрела, ты бы понял, что я сейчас чувствую.
— Ты думаешь, что у них с Алисой было что-то серьёзное?
— А ты сам как думаешь? Полтора года — это многовато для небольшого увлечения.
Вадим улыбается и качает головой.
— Нет, я не верю в это. Если бы это было действительно так серьёзно, как ты думаешь, Алиса давно бы подняла этот вопрос. При всей своей скрытности она была на удивление честной с теми, кто был ей небезразличен. Нет, я не думаю, что у неё были по отношению к этой девушке какие-то серьёзные намерения. Я допускаю, что она ей нравилась. Даже очень нравилась. Но ничего серьёзного там быть не могло.