— Я же все равно поеду в Ботанический сад, — сказал он как можно спокойнее. — У меня там папа.
— Ну, если все равно… — легко начал сдаваться Николай Александрович.
Было очень похоже, что бывший майор милиции тоже чувствует себя как рыба, причем наживку он заглотил еще глубже.
Николай Александрович опять потирал свои розовые ладошки и сам себя уговаривал:
— Я же не могу тебе запретить, верно? Я должен тебе помочь, верно? А без меня ты наломал бы дров.
Потом он сказал:
— Это хорошо, что человек в твоем возрасте называет папу папой, а не отцом или тем более предком. Это вселяет. Дай сюда блокнот.
И отобрал только что подаренный блокнот с названием «Желтого экспресса».
— Зачем тебе блокнот? Возьмут тебя за хобот с этим блокнотом, и все. Ты уж лучше на память, — опять скорее себе, чем Блинкову-младшему объяснил Николай Александрович. — Мы тебе подыщем кой что получше блокнота. В целях обеспечения личной безопасности.
В целях обеспечения личной безопасности бывший майор милиции подыскал ему не пистолет, на что Блинков-младший и не надеялся. И не газовый баллончик, на что Блинков-младший рассчитывал. В целях обеспечения личной безопасности бывший майор милиции подыскал ему маленькую сувенирную машинку. Оранжевый «Москвич».
Блинков-младший так растерялся, что решил пока что помолчать. Кто ее знает, что это за машинка. Может быть, в ней скрытый микрофон. Или Николай Александрович покажет какой-нибудь секретный прием самообороны с машинкой. Вон, мама так бросает обычные столовые ложки, что они до половины ручки втыкаются в любую деревяшку.
— Я там ничего новенького не разузнаю, — не торопясь показывать приемы со смертоносной машинкой, сказал Николай Александрович, — хотя, может быть, съезжу осмотреться. Но я не смогу, например, услышать, о чем будут говорить между собой эти господа из «Сильного хмеля», когда приедут в Ботанический сад. А они туда приедут. Удар нанесен, пора принимать капитуляцию. И при разговоре их с директором я бы тоже поприсутствовал, только ведь лишних туда не пустят, а я не человек-невидимка.
— Я понял, — сказал Блинков-младший и с уважением посмотрел на оранжевый «Москвич».
Не нужно никого бить в висок этой тяжеленькой машинкой, не нужно расставлять скрытые микрофоны и вообще секретничать. Нужно просто катать «Москвич» и еще по возможности приговаривать «др-р-др-р» и «бип-бип».
Взрослые тебя не замечают. Вернее, замечают тем меньше, чем меньше ты. В свои неполные четырнадцать ты для них «что-тебе-мальчик». А машинка сделает из тебя вообще пустое место. Полудурка-переростка.