В это время Пятов в сопровождении Козлова и губернских чиновников обходил завод. Всюду работа шла споро и быстро, рабочие как будто хотели этим отблагодарить Пятова за заступничество, о котором уже все знали. При его появлении они охотно снимали войлочные шляпы и подчеркнуто, именно ему, кланялись.
— Справедливый и умный вы человек, Василий Степанович, — сказал чиновник, когда они шли по заводскому двору. — Мы в Вятке всегда спокойны за ваши заводы. О вас в газетах писать надо.
— Вот уже один газетчик к нам жаловал, — усмехнулся Пятов, вспомнив недавнее посещение завода корреспондентом одной из петербургских газет, — прославить меня обещается.
— Кто такой?
— Да некий Фелюгин, из Петербурга.
— Фелюгин? — задумчиво переспросил чиновник. — Позвольте, мне кто-то недавно о нем говорил. Ну, конечно, он проездом с Урала? Так имейте в виду, он, говорят, украл какие-то чертежи на Воткинском и Нижне-Тагильском заводах. На последнем даже обыскать его решили, но, как видно, ничего не нашли. Подозрительнейший тип.
«На Воткинском… ведь я туда посылал Никиту с людьми, — тревожно подумал Пятов, — и Никита, кажется, что-то рассказывал там о моих работах…» Беспокойство охватило его.
Однако Пятов продолжал внимательный осмотр завода. Только его чуть потемневшие глаза и сжатые губы выдавали скрытое волнение.
На кричном заводе к Пятову обратился молодой рабочий, Григорий Першаков, племянник старика Першакова, отца Вари. Василий Степанович хорошо знал этого любознательного и смышленого парня.
— Василий Степанович, вот железо мягкое, а чугун твердый. А что ежели нагреть, да и сварить их вместе, то-то крепость будет, а?
— Как же ты их сваришь, Гриша?
— Да на твоем стане нешто нельзя? Вот это будет плита, пушкой не прошибешь.
Пятов пристально поглядел на молодого рабочего. Внезапно мелькнула мысль: «В железе нет углерода, а он придает высокую твердость, в чугуне нет вязкости, и поэтому при ударе он лопается, как орех. Углерод… А что если им насытить поверхность железной плиты, только поверхность, тогда… тогда плита будет обладать тем чудесным свойством, о котором говорит Гриша… пушкой не прошибешь…»
Он неподвижно стоял около кричного горна, где работал Гриша, и рабочие, видя его сосредоточенное лицо, переглядывались и старались не мешать ему.
«Надо все рассчитать, взвесить, — думал Пятов. — Это будет особый вид закалки в углеродной смеси, без доступа воздуха. Цементация! Надо рассчитать состав этой смеси. Что может в нее войти? И сколько времени вести этот процесс? И в каких ящиках? Боже, сколько еще надо работать? И как это хорошо! Займусь сейчас же…»