– Да потому, что мне хотелось спросить тебя совсем о другом.
– О. чем именно?
– Что ты заказал на ужин?
– Классическую французскую кухню – устрицы, трюфеля, дичь, креветки.
– А лягушек? – поинтересовалась Глэдис. – Говорят, они замечательно способствуют мужской…
– Знаю, – рассмеялся Брайан. – Кстати, если ты не прекратишь меня поддразнивать, я тебя снова поцелую.
Однако он не успел этого сделать. В дверь постучали, и через мгновение официант в белом смокинге уже вкатил столик с ужином.
Глэдис проголодалась, поэтому ела с большим аппетитом, запивая каждое блюдо прекрасными столовыми винами. При этом Брайан настойчиво уверял, что вино – это обязательное условие французской кухни, словно бы она сама этого не знала!
В какой-то момент он поднялся со своего места, чтобы включить негромкую мелодичную музыку, а также выключить все электрические лампы и зажечь свечи.
– Зачем ты это делаешь? – спросила Глэдис, хотя прекрасно все понимала.
– Затем, что я не знаю ничего лучшего, чем романтический ужин при свечах, когда снаружи завывает ветер и под его аккомпанемент миллиарды снежинок исполняют свой таинственный танец на фоне черного бездонного неба, – мягко произнес Брайан, указывая на окно.
Действительно, к вечеру погода заметно испортилась, и теперь на улице мела настоящая декабрьская метель, особенно красивая в свете ночных фонарей, да еще если смотреть на нее из полутемной комнаты.
Отведя взгляд от окна, Брайан замер, залюбовавшись сидящей в кресле Глэдис. Ее изящная нога, закинутая на другую, игриво покачивалась в воздухе. И ему вдруг захотелось прижаться губами к этим дивным коленям – захотелось с такой неистовой силой, что он задрожал.
Эту его дрожь каким-то мистическим образом уловила Глэдис. Она подняла голову и посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Что с тобой?
– Нет, ничего, – вздохнув, ответил Брайан, возвращаясь на свое место и вновь наполняя бокалы.
К концу ужина Глэдис опьянела, причем опьянение подступило так незаметно, что поначалу она приняла его за сонливость. На какое-то время утратив контроль над ситуацией, она позволила Брайану ловко подхватить ее на руки и перенести в спальню. Окна здесь были плотно закрыты тяжелыми портьерами, а из всего освещения горел только ночник с красным абажуром.
О Боже, какая мягкая кровать! – успела подумать Глэдис прежде, чем снова ощутила на своих губах страстные мужские поцелуи.
Брайан был так опытен и проворен, что она не успела опомниться, как он снял с ее плеч бретельки платья и спустил его до самого пояса. Словно в полусне Глэдис попыталась руками прикрыть полуобнаженную грудь. Однако Брайан решительно развел ее руки в стороны и начал ласкать губами чувствительные соски сквозь шелк бюстгальтера. Очень скоро Глэдис почувствовала, как к груди, шее и щекам прилила горячая кровь, отчего ей мгновенно стало жарко.