Как бы там ни было, на душе у нее немного посветлело. И Щен сразу же перестал дыбить гриву, весело затрусил вперед.
Дарт вдруг преисполнилась решимости. Она будет тренироваться каждый вечер. И никогда больше не ляжет на спину в грязь.
Тут взгляд ее упал на Штормовую башню, что высилась впереди, подпирая главою серое, стальное небо. Там, на самом верху, находились покои смотрительницы Катрин сир Вейл, где Дарт поджидали другие, совершенно неотложные обязанности. До посвящения Тилара в рыцари оставалось всего несколько дней. Дел по горло.
Ее вновь охватило чувство глубокого одиночества, от которого не спасли бы никакие поручения. С тяжелым сердцем посмотрела она вслед хохочущим, подталкивавшим друг друга на ходу однокашникам. Ее единственная подруга Лаурелла, с которой они, бывало, забравшись в одну кровать, шептались ночи напролет, далеко. А здесь у нее никого нет.
Даже имени ее настоящего никто не знает.
Щен тут же почуял, что его хозяйка стала мрачнее тучи. Подскочил к ней, куснул деревянный меч, пронзив его зубами насквозь без всякого ущерба. И, судя по выражению мордочки, свирепо зарычал.
Она устало улыбнулась.
Один друг у нее все-таки есть.
— Идем, Щен… ох, сколько же нам еще подниматься…
Шагая вверх по ступеням винтовой лестницы, Дарт думала о том, что ей предстоит сделать, и ничего по сторонам не замечала. Пока ее внимание не привлек раздраженный окрик:
— Потише, ты… Моя мантия!
Она очнулась и обнаружила, что пытается протиснуться мимо Хешарина, главы совета мастеров. Толстяк, упираясь рукой в стену для пущей устойчивости, загородил всю лестницу. Лысая голова его, украшенная одиннадцатью татуировками — знаками дисциплин, которыми владел мастер, — блестела от пота.
Видать, важное дело влечет его к старосте Филдсу, подумала Дарт, раз он забрался так далеко от своих владений. Катакомбы мастеров, по слухам, уходили под землю столь же глубоко, сколь высоко вздымалась в небо Штормовая башня. Мастера в них хозяйничали единовластно. Там находились их личные покои, алхимические лаборатории и склады. А у Хешарина, как слышала Дарт, имелся в распоряжении даже подземный зверинец — для испытания новых алхимических составов.
Она все же протолкалась вперед, и толстяк смерил ее сердитым взглядом. Другой мастер, незнакомый старик в грязном дорожном плаще, поднимавшийся перед ним, тоже посмотрел на Дарт. Она вздрогнула и чуть не споткнулась о ступеньку. Глаза у него были молочного цвета. Как бельма у слепца. Тем не менее он видел, и холодная тяжесть его взора неприятно поразила девочку. Ей послышалось на миг хлопанье вороньих крыл, напоминание о пережитых некогда ужасе и насилии.