— И нет никакой возможности обвинить Одноглазого? — спросил Роггер.
Дарт знала, что в убийствах и исчезновениях смотрительница подозревает Аргента сира Филдса. Особенно после истории с проклятым мечом. Но подозрения — не доказательства, с ними перед судьями не предстанешь. Тем более что Аргент прошел испытание мастеров истины — служителей огненной алхимии с окровавленными пальцами, способных читать в человеческом сердце.
И все равно Катрин была уверена, что Огненный Крест связан с жертвоприношениями. Яма с обугленными костями, кровавый круг, раскинутое крестом тело — все наводило на эту мысль.
— Кого-нибудь еще недосчитались? — поинтересовался Роггер.
— Мы каждый день проводим среди молодых рыцарей перекличку. И вроде бы после Перрила никто не пропал.
Перрил сир Коррискан тоже был их союзником. Получил рыцарское звание незадолго до исчезновения. Из следов осталась лишь кровь на постели. Этого юношу, как знала Дарт, Катрин искала еще старательнее, чем остальных.
— Столько народу съехалось, — сказал Роггер, — авось кто-то да обронит словечко-другое. Поглядим, может, что и удастся разузнать.
— Будь осторожен.
Судя по выражению глаз, в удачу Катрин не верила. Роггер тоже это понял.
— Мы еще не проиграли. И если виноват Одноглазый или кто-то из его приспешников, мы до них доберемся.
Глаза ее остались такими же пустыми.
— Может, это и ни к чему, учитывая, что творится в Мириллии. Может, нам лучше примириться, чем искать, кого обвинить. Выкинем из Эйра Аргента — и станем слабее. А нам сейчас нужна вся наша сила.
Дарт изумилась. Никогда еще она не слышала от смотрительницы таких слов.
Роггер и тот онемел.
— Нет! — воскликнула девочка, вспомнив недавний разговор, попытку подкупа и угрозы. — Филдс фальшивит. Он ищет не блага для Мириллии, а власти для себя! — И Дарт пересказала обоим, о чем разговаривала со старостой.
Теперь изумилась смотрительница.
— Аргент хочет, чтобы ты шпионила? За мной?
Дарт кивнула.
— Не теряйте бдительности, смотрительница Вейл. Лучше быть в меньшинстве, но остаться честным, чем в большинстве и поддаться порче!
— Устами младенца глаголет мудрость, — усмехнулся Роггер.
Катрин откинулась на спинку стула.
— Я слишком долго пробыла в этой башне.
— Но ты не одинока… — сказал Роггер. — И со дня на день здесь будет Тилар.
Последние слова, казалось, скорее ранили, чем утешили Катрин. Дарт слишком хорошо ее знала, чтобы не заметить, как горько сжались губы и потемнели глаза. Отношения с бывшим женихом были у смотрительницы еще сложнее, чем со старостой.
Роггер же как будто не обратил на это внимания.