Тилар разрешение дал.
— Наверное, надо было выслать ворона вперед, предупредить цитадель об урагане, — произнесла Делия.
— Мы столько крови сожгли, что долетим быстрее любого ворона. Лучше нагрянуть в крепость нежданно.
Делия отвернулась наконец от окна.
— Боишься подвоха со стороны моего отца?
Он понял, что именно ее тревожит.
Отец Делии, староста Ташижана, Аргент сир Филдс, давно стал для дочери чужим. И предстоящая церемония, где встречи не избежать, радовала ее не больше, чем самого Тилара.
— Нет, — ответил он. — Аргент, думаю, нацепит самое парадное лицо. Боюсь я пышной встречи и долгих речей, которые наверняка заготовлены для нас на причале Штормовой башни. Скучных и полных притворной радости. Прилетев раньше, сможем этого избежать. Чем меньше придется сталкиваться с Филдсом, тем лучше.
Ее печальное лицо озарила слабая улыбка.
— Парадные лица у вас обоих полиняют задолго до конца. Начнете улыбаться через силу, играть желваками, скрипеть зубами.
— Не будь так важен этот шаг…
— Но он важен, — подтвердила она. — Ты должен вернуть свой плащ. И Первая земля должна встретить весну объединенной и исцеленной.
Тилар кивнул.
— Я слышал, что все царства Первой земли прислали посольства и некоторые другие тоже. Даже лорд Бальжер.
— И меня это не удивляет. Все боги — даже Бальжер — хотят, чтобы снова воцарился мир.
— Не все, — проворчал Тилар.
В глазах Делии снова появилась тревога. К регентству Тилара отнеслись с одобрением большинство из сотни оседлых богов. Но не все поддержали его так решительно, как ему хотелось бы. Некоторые просто промолчали, другие высказали откровенное неприятие. И слова их были услышаны — богами и народом Мириллии. То, что в Чризмферри, древнейшем царстве Девяти земель, правит человек, пусть даже благословенный изобильными Милостью гуморами, многим показалось оскорбительным вызовом существующему порядку.
— Есть еще причины, по которым нужно вытерпеть церемонию, — сказала девушка. — Мы едем не только для того, чтобы Ташижан и Чризмферри объединились. Когда регентство твое примут боги Первой земли, то и в остальных землях утихнет недовольство.
— Надеюсь, ты права.
По корпусу судна, словно откликнувшись на его сомнения, пробежала слабая дрожь. Должно быть, экипаж готовился к посадке.
Делия схватилась за подлокотник.
— Ради этого можно и рискнуть, — пробормотала она и, снова погрустнев, отвернулась к окну.
Тилар сдвинул брови — почувствовав, что в коротенькую, тихо сказанную фразу смысла вложено больше, чем кажется. И как женщины умудряются вплести в два слова множество значений, над которыми приходится безуспешно ломать голову?