Барбера усадили. Он беспомощно оглядывался, и вид у него был несчастный. Миссис Кнэп не обратила внимания на предложение сына, к большому облегчению Барбера, а протянула колоду карт.
Марлоу наклонился к Кэмпиону.
— Ты уверен, что все идет правильно?
Кэмпион серьезно посмотрел на него.
— У нас нет другого выхода, — сказал он.
— Ты ожидаешь неприятностей?
— Я думаю, что будет небольшая война, — ответил Кэмпион.
21. Нервы мистера Кэмпиона
— Я думаю, что пора отправляться, — сказал Кнэп.
— Ты прав, — сказал Лаг. — Я меняю свои башмаки.
Атмосфера в комнате несколько разрядилась. Барбер после неудачной попытки уехать постепенно свыкся со своей судьбой. Миссис Кнэп не сводила с него глаз.
Марлоу и Джайлс почувствовали облегчение от мысли, что они могут начать что-то делать, и поднялись на ноги.
Теперь, когда приближался момент действий, Лаг и Кнэп взяли на себя бразды правления с видом знатоков. Кнэп произнес несколько слов в качестве инструкции.
— Джентльмены, в любом случае действуйте твердо и точно.
По предложению Кнэпа они сняли пиджаки. Серьезность предстоящего была понятна каждому. Кэмпион снял очки.
— Так я вижу гораздо лучше, — объяснил он и сел, чтобы сменить обувь.
Миссис Кнэп, двигаясь по-кошачьи тихо, достала ботинки на резиновой подошве.
— Теперь слушайте меня, — сказал ее сын, когда они все собрались в задней комнате. — Мы идем осторожно и тихо. Так как я легче вас всех и знаю внутреннее расположение дома, то буду первым. Вы меня ждете. Затем я возвращаюсь, рассказываю, как обстоят дела и — вперед!
— А я? — спросил Барбер.
Миссис Кнэп положила ему руку на плечо.
— Ты останешься со мной, дорогуша, пока они не вернутся. — Все пять зубов миссис Кнэп обнажились в улыбке. — Ты останешься со мной, любовь моя! — повторила она нежно.
Кнэп продолжил:
— Значит так, я — первый, Берти — второй. Затем вы двое, затем Лаг. Если услышите мой свист, замрите и лежите, прижавшись к крыше.
Кнэп осторожно поднял окно и выполз на лестницу. Через некоторое время они услышали его шепот:
— Все чисто. Пошли.
Ночь была безлунной. Где-то на дальних улицах ходили люди, ездили машины. Почти все окна внизу были темны, как и предсказывал Кнэп. На востоке огни Лондона освещали небо. Воздух был чистый, но и здесь ощущались выхлопные газы, пыль — запахи большого города.
Кнэп развернул веревочную лестницу, и они влезли на плоскую крышу дома. Лаг, замыкающий шествие, оставил лестницу для возвращения.
Путешествие не обошлось без приключений. Когда Кнэп прыгнул на крышу второго дома, женский голос, старый и сварливый, донесся из открытого окна: