Шэрон О’Берн забронировала нам смежные номера в новом американском отеле на Парк-Лейн. Гостиница оказалась самой что ни на есть шикарной. Настолько шикарной, что вместо привратников у дверей стояла парочка герцогов. Шэрон сказала, что все лучшие отели в Лондоне таким образом одевают своих привратников. Однако когда дверь тебе открывает парень в цилиндре и охотничьем наряде, это действует на нервы. Во всяком случае, меня это нервировало, и я все время ожидал, что мне на завтрак вместе с полуостывшим чаем принесут лису под стеклянной крышкой.
На следующий день после прибытия мы обедали в ресторане на самом верхнем этаже, откуда открывалась прекрасная панорама всего Лондона. Но только в этот день мы не могли ею насладиться, поскольку вокруг все утопало в густом тумане.
– Я уже начинаю чувствовать себя туристом, – признался я Шэрон, – окруженным людьми, говорящими со странным акцентом. Что такое, черт побери, этот трехпенсовик?
– Восьмигранная монета достоинством приблизительно в пять центов, – отвечала она безмятежно. – Самая большая монета у них – полкроны, чуть больше нашего двадцатипятицентовика.
– Вот это да! – Я был поражен. – И сколько же у нее граней?
Шэрон посмотрела на меня с выражением, похожим на жалость.
– Она круглая. Полагаю, вы впервые в Лондоне, Дэнни?
– Как вы догадались?! – Я несколько раз согнул и разогнул указательный палец, и через секунду передо мной возник строй официантов.
– Сообразим на двоих? – спросил я мою спутницу.
– Вы так элегантно все это проделали! – сказала Шэрон холодно.
– Только амброзия подходит для ваших сладких уст, Цецилия, – сказал я, как можно старательнее имитируя английский акцент. – Меня же пьянит глубина ваших красивых глаз, где можно просто утонуть!
На какое-то мгновение она в изумлении открыла рот:
– Что все это значит?
– Не знаю, – честно признался я, – это цитата из английского фильма, который давным-давно был в прокате. Хотите выпить?
– Мартини, – согласилась она.
– Два мартини, и пусть внутри там не плавает никакое барахло, – приказал я официанту. – И сухих!
– Да, сэр. – Официант слегка вздохнул. – Наполнить бокал прозрачным вермутом, затем сверху аккуратно долить джина, так чтобы напитки не перемешались. – Его рот неопределенно скривился. – И, как вы сказали, сэр, никакого барахла. То есть никаких фруктов или овощей?
– Эй! – Я восхищенно посмотрел на него. – Вы, должно быть, когда-то работали в Нью-Йорке?
– Нет, сэр. Однажды по телику я видел американский фильм.
После того как официант отчалил, я закурил сигарету, игнорируя идиотское хихиканье, доносившееся с другого конца столика.