— Почему я ничего не вижу? — всполошилась Мадлена.
— Обычное дело после самого редкого дня. Через два часа появятся звезды, и все будет, как обычно.
— А сейчас нам как идти? — обиженно поинтересовалась журналистка.
— День закончился, — ответил мужчина и создал светлячка.
— Мадлена, спроси, сколько стоят его услуги. — Вероника решила сразу утрясти финансовые вопросы. — Только учти: у меня осталось всего пятнадцать монеток.
— Не стоит переживать, у меня есть это. — Злавадская вытащила подарок Лоргуда. — Тот, кого ты подозревала в коварстве, на самом деле оказался порядочным человеком.
Вархун внимательно наблюдал за подругами, пытаясь уловить смысл чужой речи. Понять ему ничего не удалось, но когда брюнетка достала кошелек, парень напрягся:
— Откуда у вас эта вещь?!
— Один знакомый подарил, — созналась журналистка.
— Вам нужно, чтобы он постоянно знал о вашем местонахождении?
— Нет.
Вархун выхватил кошелек и швырнул его в темноту.
— Ты чего?! — возмутилась Злавадская. — Там деньги за твою работу.
— Считайте, что вы ее уже оплатили.
Когда Мадлена с большой неохотой объяснила странное поведение наемника, Таркова тихо сказала:
— Знаешь, а я ведь тоже почти поверила, что мы ему понравились.
— Дамы, — вархун посмотрел на мучения подруг с постоянным переводом на непонятный ему язык и обратно, — если желаете, я могу быстро решить проблему понимания нашей речи.
— Каким образом? — Журналистка дернула Таркову за руку.
— Я же волшебник. Одно небольшое заклинание — и она станет разговаривать не хуже меня. Пусть ваша подруга посмотрит мне в глаза. — Амазонка так и сделала. — У нее амулет? — спросил чародей, почувствовав сопротивление колдовству.
— Да. Вероника, расстегни ворот.
— Зачем? Мне не жарко.
— Надо снять подарок магринца.
— Какая свежая мысль! Не забыла, мы с тобой уже пробовали.
— Пусть теперь он попытается.
Цепочка оказалась непростой. И мужчине пришлось использовать два серебристых кинжала, чтобы ее перерезать. Потом он приступил к волшбе и вдруг резко отшатнулся.
— Что это было? — спросил парень на чистом русском языке.
— Ого! — Журналистка перевела взгляд с одной на другого. — Я не поняла, кто кого учил? Ты свой собственный случайно не забыл? — спросила она на инварском.
— Нет, но вы представить себе не можете, какая каша у меня сейчас в голове! — Вархун также свободно говорил и на интернациональном.
Тич очнулся от толчка в живот и неприятного скрипучего голоса:
— Кто здесь? Говори немедленно или я из тебя песок сделаю!
— Меня зовут Тич. — Парень решил, что об него споткнулись. В кромешной темноте, окружавшей его, это было нетрудно.