Таркова первый раз увидела Мадлену без маски вульгарной напористости и без пренебрежения во взгляде. И этот новый образ Веронике даже немного понравился.
— Пойми: здесь, на Инварсе, затевается не просто скандал, а что-то гораздо более серьезное. Оказаться в самой гуще событий и не сделать на эту тему грандиозный репортаж? Да я потом сама себе все волосы с досады повыдергиваю. Нутром чувствую — это станет настоящим взрывом в том болоте, в которое сейчас превратились средства массовой информации. А когда он, не без моего участия, произойдет, мне уже не придется бегать за сенсациями-однодневками. И мои некогда более удачливые коллеги по ремеслу станут драться за право попасть на пресс-конференции, которые я буду проводить.
— Да, планы у тебя наполеоновские!
— Мне больше импонирует Александр Македонский.
— Учти: они оба плохо кончили.
— Все мы неминуемо движемся к конечной точке жизненного пути, но далеко не все умирают великими.
— Ты поосторожней с манией величия, — предупредила Таркова. — Говорят, опасная болезнь.
— Болезни меня не пугают, как-нибудь справлюсь, а вот распахнутая настежь дверь в доме моего нового работодателя, честно говоря, настораживает.
Женщины как раз подошли к парадному входу в особняк Ромуда.
— Похоже, силовое поле не работает. Странно. Давай-ка пройдем внутрь через оранжерею, — предложила Вероника.
Они осторожно проникли в дом с восточной стороны и поднялись в гостиную на втором этаже. Снизу доносились звуки шагов и голоса мужчин. Таркова вытащила из кармана брюк пистолет вчерашнего бандита и осторожно выглянула. Через пару секунд она вернулась к журналистке.
— Мой телефон не работает, вызови полицию со своего, — прошептала девушка.
— Не могу, — пожала плечами Злавадская, — у моего та же проблема. И камера почему-то не включается. Твой ретранслятор функционирует?
— Скажи что-нибудь по-инварски — узнаю.
Не идеально, но прибор работал. Когда Ромуд вручал его девушке, заметил, что это новейшая разработка — таких пока даже в продаже нет. Правда, переводил он лишь с инварского на интернациональный и обратно.
— Держи. Пользоваться умеешь? — Вероника передала оружие Мадлене. — Я подберусь поближе, тут плохо слышно, о чем они говорят.
— Стрелять я умею, но как бы в кого не попасть.
— Кроме меня и Ромуда, других запретных целей не существует.
Таркова встала возле распахнутой двери и сразу услышала звонкий тенор:
— Рахмуд, ты дом хорошо осмотрел? Никого больше нет?
— Чисто.
— Как этот хлыщ? Скоро в себя придет?
— Прошу прощения, хозяин, я не знал, что он окажется таким хлипким. Но через полчаса должен оклематься.