А вот с Люцом дела обстоят иначе. До конца я его так и не поняла. Не знаю, прекратится ли это когда-нибудь, но сейчас мне Люциуса не принять. Чужой. Не из моего мира. Он что-то скрывает — вижу. Это причина, из-за которой я выбрала бы Феба. Люц холодный, сдержанный, даже каменный. Он, видно, не любил кричать, просто замораживая человека взглядом.
Я пару раз испытала на себе подобное "убеждение". Чувство не из приятных. Пронзительно голубые глаза проникают в твою суть, твою душу. Я же не привыкла, чтобы у меня всё нараспашку было. Даже в самых странных и опасных ситуациях я остаюсь тем, кто я есть. Ведьмой. От судьбы не убежишь. Как там говорят генетики на Гее? "Если в генах заложено определенное качество — оно обязательно проявится". В моем роду только темные маги. Я буду такой же. Вот вам и вся генетика.
Люц оторвался от моих губ, продолжая удерживать за плечи. Он внимательно следил за тем, как я отреагирую. Ждал? Дождался. Люциус насмешливо прищурился.
Я уже собиралась высказать всё, что думаю, как обратила внимание на одну немаловажную деталь. Вокруг было только поле — бесконечная земля, засеянная рожью и пшеницей. Я невольно засмотрелась на золотые переливы травы у горизонта. Справа от нас располагался сумрачный лес, удивительным образом сочетающийся со светлыми полями. Вот уж не думала, что в нашем мире может быть так красиво. Даже дух захватывает. Отчасти и от того, что внизу бушевало синее море…
— Где мы? — спросила я, осторожно смотря воды океана.
— К северу от Хеопа.
— Хеопа?
— Город, в котором мы поселились. Разве ты не должна знать географию своего мира?
— Не буду же я запоминать каждый хутор! — огрызнулась я, приближаясь к краю обрыва.
— Да, из тебя получилась бы скверная жрица клана! — рассмеялся Люц, подходя ближе.
— Это еще почему? — я сама категорически против посвящения в сан жрицы (еще одна причина не возвращаться домой), но хочется услышать мнение со стороны.
— Ты безответственна.
— Неправда!
— Правда. Вспомни, когда мы приехали в город, кто оставил хозяину таверны чуть ли не все золото, которое у нас было? — прищурился Люциус.
— Я хотела его поблагодарить.
— Угу. И поэтому тоже тебе нельзя становиться жрицей. Клану нужна казна. — уверенно заявил колдун.
Пришлось мотнуть головой, чтобы отогнать навязчивые видения, где я в черном ритуальном балахоне убивала невинных детей. Самый худший кошмар целителя, необходимое действие для мага крови, а по мне — просто мерзость. Убивать невинных детей — ужасно.
— И? Что это было? — я повернулась к Люцу, чье лицо впервые за несколько дней осветилось, смягчая весь зловещий облик.