— Я думала, мы прекратили забавляться, — с Ольги вмиг слетела маска космического спокойствия. — Я жду, твари. Условия здесь ставлю я, — отчеканила вампирша.
Шушуканье и возня повторились.
— Ключ от тайной библиотеки принесет Коллозий, — прошипел Мувиус.
Ольга коротко кивнула, видимо, услышав то, что хотела, развернулась и пошла к выходу. Двери уже медленно открывались, недвусмысленно намекая, что нам здесь не рады.
— Кхх… Древняя, — закашлялся Постирий.
Ольга замерла в дверях, не поворачивая белокурой головы к советникам.
— Что? — в кусочке льда и то было больше жизни, чем в её голосе.
— Кх… Кх… Как к вам мой серифолит попал? Кххх!
Помедлив, она ответила:
— Помнишь, тебя понос прохватил на балу у старейшин? — и скрылась во мраке коридора.
Я едва сдержалась, чтобы не заржать во весь голос. Север поднялся, потянулся, вытянув струной хвост, и потрусил за Ольгой. Я двинулась следом. Волк обнюхал створку, задрал ногу и долго, звучно журчал. Коллозий, стоявший в коридоре, потерял дар речи, наблюдая круглыми глазками за творимым непотребством. Козлиная бородка тряслась от возмущения. Север опустил ногу и посмотрел на толстяка глазами невинного ребенка.
Сказалось напряжение последних часов, и я, наплевав на политес, расхохоталась от всей души. Вейр хмыкнул, цапнул меня за руку и поволок прочь.
Глава 10
В которой героиня спасает дерево, получает подарки и много-много разъяснений
Всю дорогу, пока Вейр волок хохочущую меня по коридору, толстяк едва не наступал нам на пятки. Следил, видать, где волк ещё луж понаделает. И не только луж. Север выразил мое мнение о колдунском совете много лучше, чем я бы это сделала словами. Выдернув руку, остановилась и еле выговорила сквозь смех:
— Мне надо на улицу. Не мне — ему, — и кивнула на Севера, который стоял рядом, ухмыляясь во всю пасть.
— Я провожу, — отдышавшись, ответил Коллозий, скорчив физиономию, будто надкусил кислющее яблоко.
— Пошли, дядя, — я опять прыснула. Толстяк побагровел и порысил дальше по коридору.
Спустившись по узкой винтовой лестнице, мы оказались перед крепкой дубовой дверью. Коллозий душераздирающе вздохнул, оглядел меня с ног до головы, как служанку, спершую драгоценности или уронившую супницу на хозяина, но промолчал и толкнул дверь.
Только сейчас я поняла, как же соскучилась по сини неба и пению птах. До щенячьего визга обрадовавшись вечернему ласковому солнышку и густому теплому воздуху, напоенному ароматами лета, я замерла на месте, наслаждаясь свободой. Нарадовавшись всласть, направилась к простой деревянной скамье, стоявшей посреди двора. Грохот захлопнувшейся двери яснее ясного сказал, что думает Коллозий обо мне и моем волке.