— А знаете, что мне кажется?
— И что же? — поддакнул Федька, концентрируя внимание девушек на мне.
— По большому счету, человек и общество сейчас кардинально меняется, причем настолько они не менялись еще никогда в истории человечества, — я задумчиво бросил высокопарную фразу, какими уже не раз бомбил несчастных слушателей на протяжении последних дней, и выжидающе затих.
— Хм, а я так ничего такого не замечаю, — провокационно буркнул приятель, как бы подталкивая беседу в этом направлении.
— А вот подумайте, вернее даже попробуйте ощутить эти изменения. Правда, может быть они виднее в некоторых европейских странах, но и Россия идет тем же путем. Только у нее более тяжелая дорога, и не мне это вам объяснять…
— Я, кажется, понимаю, о чем ты говоришь, — вдруг откликнулась Люся, напряженно что-то обдумывая и глядя в бокал с вином. Внезапно она подняла на меня свои темные глаза, и у меня сжалось сердце — настолько внимателен и открыт был ее взгляд. Как будто она мне в душу заглянула (будто у ангела есть душа). От неожиданности я смущенно потупил очи, а ее будто прорвало на откровения. — Я ведь два года после мединститута жила в Швеции. И знаешь, я чувствую, о чем ты говоришь, но трудно выразить это словами.
— Ты попробуй, — просяще промямлил я. — Мне это очень важно.
— Ты знаешь, почему-то у меня чувство обиды. Сама не знаю, на что или кого, — девушка досадливо поморщилась. — Казалось бы, какая разница между ними и нами? И там и там живут люди со своими обычными проблемами и радостями. Вроде бы, сейчас и государственное устройство похожее, и богатых у нас чуть ли не больше, но у меня такое чувство, будто здесь все перевернуто с ног на голову: какая-то дикая пародия на то, как нужно жить людям. Почему у нас все против обычного человека, а там, человек живет своей жизнью и не мешает жить другим, а государство прислуживает своим гражданам? Почему там неприлично или глупо показывать свое богатство, почему у них ты говоришь на равных хоть с профессорами, хоть с малыми детьми? Почему там тебе по-настоящему улыбаются даже малооплачиваемые служащие, вроде медсестер и уборщиц? И я не понимаю, откуда у нас столько злости и отчуждения вокруг? И самое обидное, я знаю, что русские, выросшие в тех странах, совсем другие — они тоже искренне внимательны и предупредительны к окружающим.
— Ты не совсем права, — я решился прервать девушку. — Я чувствую, у тебя наболело. Но ведь и здесь много хороших людей, просто их время еще не пришло. Та страна, в которой ты жила уже перешла рубеж, перед которым стоит сейчас Россия. Беда в том, что перейти его очень непросто. На самом деле, ты дала очень тонкий психологический анализ.