Харлем, 1661 год
Йоханнес одну за другой очищает кисти. Это его каждодневная обязанность, которую он исполняет с одинаковым вниманием и усердием. Он проверяет, остро ли заточен металлический стержень, вновь наносит на палитру краски — темно-желтую, светло-вишневую, небесно-голубую, зеленую, синевато-серую, черную и кружок свинцовых белил. Все это время он поглядывает на дверь, ожидая бургомистра Брехта.
Художник осматривает мастерскую, вновь и вновь проверяет, как расставлены предметы. Поправляет складки гобелена, закрывающего стол. Передвигает глобус, фарфоровое блюдо со спелыми фруктами и вазу с тюльпанами — все это символы богатства, власти и плодовитости бургомистра.
Он мысленно намечает линии перспективы в пространстве комнаты: лучи солнечного света, прямые углы мебели, черно-белую плитку на полу, выложенную геометрическим узором. От них зависит судьба еще не начатой картины.
У парадного входа поднимается суета, что-то неразборчиво говорит Питер. Йоханнес догадывается, что приехал бургомистр. Художник расправляет плечи, пока Питер ведет чиновника в мастерскую, и готовится приветствовать сурового главу города.
Сначала из-за угла появляется ястребиный нос, а потом уже и его чопорный хозяин. Бургомистр не кланяется, а королевским жестом протягивает Йоханнесу костлявую руку. Первоначальный заказ на два парных портрета он поменял на семейный портрет, поэтому теперь кивком головы зовет свое семейство войти в мастерскую. Они образуют мрачную стайку из черного и белого: жена, два сына и дочь. Решение бургомистра заказать семейный портрет — настоящее благо для Йоханнеса, редкая возможность продемонстрировать свое мастерство в изображении разных людей и заработать побольше гульденов, которых ему так не хватает.
Йоханнес в душе радуется, что по этикету он должен отвесить низкий поклон. Этот же самый этикет запрещает ему открыто разглядывать дочь бургомистра, если только она не позирует для портрета. Он боится, что уставится на нее во все глаза. Свет, который от нее исходит, пронизывает темные облака — ее родственничков, что толпятся вокруг.
Бургомистр позволяет Йоханнесу отвести его семейство на заранее намеченные места и расставить как букеты цветов. Никаких споров по поводу композиции не возникает, бургомистр соглашается с нетрадиционной трактовкой художника и покорно подчиняется всем распоряжениям. Хотя, конечно, у него нет причины беспокоиться за портрет, ибо Йоханнес пообещал Питеру польстить модели, прибегнуть к самой традиционной композиции и не обращать внимания на темные стороны души чиновника, которые его кисть может невольно уловить. Мастерская не может себе этого позволить.