Нет, я никогда не любил себя так мало, чтобы позволить родному организму перенести все эти лишения.
К тому же я твердо знал, одного меня в беде не оставят. Как только в новых правилах пользования башнями переноса, которые уже на второй день вывесили по городу, появится хоть малейшая лазейка, за мной придут. Возможно, через неделю или две, а может и через месяц. И я не должен быть в этот момент слишком далеко. А этот постоялый двор располагался на таком расстоянии от башни, что позволял поймать призыв моего амулета. Поэтому все мои проблемы пока сводились к поиску источника существования, на оставшиеся деньги даже в этом, относительно дешевом пристанище мне не прожить.
Охранников себе в помощь я присмотрел, не сходя с места. Троих парней, прибывших с караваном и заказывающих себе самую дешевую пищу, приметил еще в первое утро. Они были хмуры и осторожны, а один бледен и худ так, словно недавно перенес тяжелое ранение. И двое других обращались с ним очень бережно и заботливо, стараясь подсунуть самые лучшие кусочки из того немногого, что у них было.
— Спроси у тех парней, они не разрешат мне угостить их? — шепнул я парнишке, разносящему джарму.
Через минуту, получив это предложение, дружная троица уставилась на меня такими подозрительными взглядами, что любой другой начал бы всерьез опасаться за свою жизнь. Но только не я. Несколько раз понаблюдав за ними, я мог почти с уверенностью сказать, что ни бандитами, ни жуликами парни не были. Зато умели обращаться с оружием, и обладали, судя по бдительным взглядам, всеми качествами, необходимыми охранникам.
Я улыбнулся им приветливо, но без заискивания и допил кисловатую джарму. Ну, решайтесь же, парни, вряд ли вам в ближайшее время поступит подобное предложение.
Они пошептались и старший, еще раз оглядев меня с ног до головы, осторожно кивнул. Я жестом подозвал разносчика, бросил ему один из своих собственных квадратиков и сделал распоряжения. Потом не спеша встал и спокойно подошел к их столу.
— Можно сесть? — Надеюсь, мой голос звучит достаточно учтиво, и одновременно с достоинством.
Старший снова кивнул, и я сел так, чтобы, если переговоры зайдут в тупик, можно было в любой момент успеть вскочить и перевернуть на собеседников стол.
— Что ты хочешь? — Без обиняков спросил старший, в открытую изучая мое лицо.
Вернее, личину, к которой я и сам уже так привык за эти дни, что больше не вздрагиваю, когда ни меня подозрительно смотрит из очередного осколка зеркала смуглый, черноглазый мужик.
— Совместить завтрак с деловым разговором.