Она вымученно рассмеялась собственной выдумке и обернулась. Лучше бы она этого не делала, потому что перед ней снова сидела девочка: фигура стала меньше, грудь?же, пижама снова легла почти в размер. Римма улыбнулась и доверчиво потёрлась о плечо.
"Да по мне дурка плачет…" — тоскливо подумала Вета.
— Идём, — тяжёлая рука Олега легла на плечо. — Посмотришь, как Старик проникает сквозь пространство к Началу Начал. Да и Мартину надо помочь продукты разгрузить.
— А он? — девушка кивнула на обездвиженного Валентина, что сломанной куклой стонал в углу, опершись на стену.
— Возьмём с собой, — улыбнулся кардинал. — Надо торопиться.
— А мальчик? Он же де…
— Нет времени. Идём же.
Он посадил вора в углу на его же куртку, а сам занял место Мартина, который раскладывал продукты в холодильнике. Римма рвалась помочь, но девушка строго-настрого запретила, приказав забраться под одеяло и ждать её. Вета покосилась на бледного, как привидение, Бертрана, истово вращающего кольцо, и, вздохнув, оттеснила зеленоглазого хранителя. Чего только не было на полках! Банки с йогуртом, дорогущая ветчина, сыры нескольких сортов, маринованные грибы, копчёная форель, мешки шоколадных конфет, гусиные паштеты, сардельки, яйца, пельмени…
— А это что такое? — она показала две бутылки водки и бутылку мартини.
— Одна тебе, вторую по дороге подарили, — не отрываясь, бросил Олег. — Ребята у вас тут весёлые. Закурить просят, а как дашь… в зубы, так подарки дарят.
Вета пожала плечами и сунула алкоголь обратно, в кармашек дверцы. Булки она убрала в хлебницу, фрукты помыла и выложила на стол в чашке. Вынув нож, она отрезала кусок банана и с аппетитом съела его.
— Кажется, всё, — напряжённо объявил Бертран. На его висках темнели дорожки пота, голубые глаза покраснели. — Давай Старика.
"Что ж это такое ты по-французски шептал?" — подумала девушка.
Зелёноватое облако в центре кухни сгустилось, обретя форму шара, и начало кружиться вокруг своей оси подобно газовой планете. Однако, старика все эти фокусы совершенно не интересовали: он с видом философа-пифагорейца ковырял в носу, затем доставал содержимое и детально рассматривал в свете лампочки.
Мартин занял место Бертрана, когда тот аккуратно взял бога под руку, как престарелого дядюшку, и бережно повёл к вращающейся сфере.
— Иди на глубину, в подсознание, по дорогам древности… Вспомни, вспомни всё, что было с самого Начала!
И вдруг у Иветты обмерло сердце: Валентин неожиданно разогнулся в каком-то отчаянном и неуловимо быстром прыжке, цапнул нож и занёс его над Бертраном.