Некоторое время Алексис и Фотини молча сидели в тени тента. Положив ладонь на запястье девушки, Фотини сказала:
– Я очень рада, что ты приехала – ты даже не можешь представить себе, насколько. По правде говоря, меня сильно задело то, что твоя мать перестала мне писать. Я хорошо ее понимаю, но ведь она собственными руками разорвала такую важную связь с прошлым!
– Я понятия не имела, что она все это время писала вам, – произнесла Алексис, испытывая желание извиниться за поведение матери.
– Первая часть ее жизни была очень трудной, – продолжала Фотини, – но все мы здесь старались сделать ее счастливой или хотя бы довольной жизнью.
Должно быть, на лице Алексис появилось озадаченное выражение, и пожилая женщина поняла, что слишком торопится. Она налила им еще по чашке кофе и на время замолчала, видимо, раздумывая, с чего бы начать. Ей подумалось, что придется вернуться в прошлое дальше, чем она намеревалась сделать ранее.
– В таких случаях обычно говорят: «Начну сначала», – вновь заговорила Фотини, – но начала вообще-то и не было. История жизни твоей матери тесно связана с жизнью твоей бабушки, а также прабабушки и двоюродной бабушки: их жизни были переплетены, и когда мы в Греции говорим о судьбе, то имеем в виду именно это. Наша так называемая судьба в основном предопределяется предками, а не звездами. Когда речь идет о древней истории, мы всегда употребляем слово «рок» или «судьба», но на самом деле не имеем в виду силы, которыми не способны управлять. Само собой, иногда случаются события, которые изменяют ход нашей жизни, но в действительности то, что с нами происходит, определяют действия людей, окружающих нас, и тех, кто жил на этой земле до нас.
Алексис чувствовала, что немного нервничает. Непроницаемая завеса над прошлым матери, существовавшая всю ее жизнь, вот-вот должна была упасть, а все тайны – раскрыться, и она спросила себя, действительно ли хочет этого. Девушка перевела взгляд на слегка подрагивающие очертания Спиналонги в море и вспомнила вчерашний день и свою одинокую прогулку по острову, на мгновение ощутив что-то вроде приступа ностальгии. В свое время Пандора пожалела, что открыла ящик, – не пожалеет ли и она о своем?
Фотини проследила направление ее взгляда и сказала:
– На этом острове жила твоя прабабушка. Она болела лепрой.
Женщина сама не ожидала, что слова прозвучат так грубо, почти бессердечно. Алексис заметно поморщилась.
– Проказой? – приглушенным от потрясения голосом спросила она. Ее вдруг охватило чувство физического отвращения, и она выругала себя за такое поведение. Сейчас ей почему-то было сложно скрывать свои чувства.