Война была сочтена выигранной. Впервые за всю историю. И снова у них началась монотонная, непонятная нам жизнь. Не зря я бился, пытаясь выяснить, по марксистским канонам, способ производства и производственные отношения этой странной цивилизации. То есть, конечно, наоборот, бился я зря, потому что выяснить не удалось ничего. Их мирок существовал исключительно для поддержания неведомо когда достигнутого уровня, и ничто другое их просто не интересовало. Как в нашем Древнем мире и раннем Средневековье. Тысячи лет ездили на телегах, не сообразив, что можно не то чтобы подшипники изобрести, а просто салом или дегтем втулки осей смазывать. И ничего, обходились. Кванги продвинулись чуть дальше, до эпохи пара, на чем и успокоились.
А может, именно так и надо — жить, чтобы жить, остальное — от лукавого.
Такой парень, как Сехмет, среди своих был исключением. Психологически. Прочие руководящие чины, с какими нам пришлось общаться, тоже отличались развитым интеллектом, но желания выходить мыслью за пределы давным-давно очерченного круга у них не возникало. И невозможно посчитать, какие тысячные доли процента вероятности свели его с нами, чтобы он получил необходимый для своих мозгов стимулирующий заряд. Его цивилизации, увы, ненужный и неинтересный.
Повышенный в чине, назначенный, в пересчете на нашу терминологию, командующим округом (в благодарность за заслуги и одновременно чтобы в столице голову своими идеями не морочил серьезным людям), он целых полгода готовил вверенные ему части к войне неизвестно с кем. Читая по ночам, при свете ацетиленовой лампы (до электричества кванги додуматься не успели), наши справочники и боевые уставы.
«О, воин, службою живущий, читай Устав на сон грядущий, а также, ото сна восстав, читай усиленно Устав». Я представить не мог, что и этот шутливый стишок, написанный то ли Денисом Давыдовым, то ли еще кем-то из его современников, Сехмет запомнил, как один из библейских заветов.
И, по нашим понятиям, обиженный ссылкой в дальние края (а по их, возможно, и нет), муштровал своих подчиненных со всем усердием. Что всем прочим командирам могло показаться ненужной блажью.
Однако неожиданно пригодилось, более того — спасло.
Появились пресловутые «ахамбовомбе». Как положено — ниоткуда. Точнее — оттуда же, откуда приходили аггрианские «бронеходы», на самом деле бывшие всего лишь передвижными установками для перемещения межвременной границы. Но об этом я уже писал раньше.
Причем появление их повергло мирных, по своей натуре, квангов в шоковое состояние. Если «ракообразные» аггры оперировали на границах страны и, кроме отважных пилотов, никто с ними в огневой контакт не вступал, то эти вели себя намного хуже, чем немцы на оккупированных территориях. Те, по крайней мере, людей не ели, обходились стандартными «кура, млеко, яйки». А эти ели, ели живьем! Сехмет, не меняясь в лице, просто передавая заслуживающую внимания информацию, достаточно подробно рассказал, где, когда, как и сколько.