Хуже того, работа "Пятки" (идеологического Пятого управления КГБ), говоря объективно, способствовала распространению среди интеллигенции убеждения в мнимой правоте диссидентов, давала им рекламу, создавая ореол преследуемых мучеников. А почему было бы не издать – с соответствующими и обязательно толковыми и интересными комментариями – бредовые и антигосударственные идеи А. Д. Сахарова?!
Почему не противопоставить злонамеренной клевете Солженицына, бывшего в лагере стукачом и поведавшего всему миру о шестидесяти миллионах людей, якобы загубленных советской властью, действительные числа, почти в сто раз меньшие. Да ещё и сопоставить их с ростом численности населения СССР. Почему было не издать роман Лиона Фейхтвангера "1937"?! С какой целью замалчивалась государственная измена Тухачевского (тайная служба Германии и подготовка к перевороту с убийством высших руководителей страны)?! Эх! Да что там говорить!
Даже такая вещь, как закупка иностранных кинофильмов объективно работала и против людей, и против общественного строя, и против целостности страны! Ведь покупались всегда лучшие фильмы. Более того, ещё и облагораживались! Не только тем, что вырезались похабные или глупые сцены, а временами фильмы даже и перемонтировались. Речь шла о том, что русский текст, как правило, был лучше и глубже. И даже голос дублирующих артистов был классом выше!
Взять хотя бы ставший культовым фильм „Фантомас": разве может сравниться высоковатый голос прекрасного актёра Жана Марэ с глубоким, сочным басом Владимира Дружникова, тщательно отработавшего каждую фразу! А в результате, в массовом сознании бытовало не соответствующее действительности мнение, будто всё западное кино лучше отечественного. Почему было бы не показывать (скажем, хотя бы, в пропорции 1/4) ту чушь, которая и составляет основную продукцию западной кинопродукции? Почему в титрах всегда опускали текст, касающийся западной цензуры и номеров соответствующих разрешений, полученных, например, известными комедиями Пьера Ришара?!
Ответы на все эти вопросы, конечно же, были Фёдорову известны. Но как упомянуть обо всём этом, не повредив делу и не поставив себя под удар Пятого управления.
Как бы то ни было, а ко вторнику 9 ноября Алексей Витальевич закончил основную часть работы по всем намеченным разделам и отпечатал на машинке более девяноста листов через полуторный интервал. Идеологическую часть он спрятал в специально изготовленный тайник под половицей, куда убрал и вторые экземпляры текстов по остальным разделам своего информационного сообщения. Работа над меморандумом помогла Фёдорову восстановить пошатнувшуюся было уверенность в правильности затеянного им вмешательства в прошлое, в надёжности своей памяти и в том, что сам он, что ни говори,– гость из будущего.