— Никто не знает, есть ли у этого моря другой берег… — задумчиво произнес Николай и вдруг, внезапно обернувшись, в упор посмотрел на Влада. — Ты понял, что я специально не стал говорить о твоей биографии в присутствии Мерви?
— Да, — признался «новорожденный». — Но неужели между вами с женой есть секреты?
— Понимаешь. С тобой непонятный случай, и я не хотел зря ее подставлять. А так, если спросят — она вроде и ни при чем.
— Что, со мной все так плохо? — неприятно удивился Влад.
— Не знаю. Странно, — раздумывая, медленно выговаривал Николай, словно подбирая правильные слова. — Был у меня давно похожий случай. Тогда инквизиция пыталась уничтожить «новорожденного», но чем дело кончилось, мне неведомо. По твоим словам, тебя кто-то неизвестный забросил сюда прямо из основного реального мира. Обычно в Пограничье люди приходят из других иллюзий, и часто их направляет та же инквизиция…
— Что? Инквизиция работает в разных мирах? — Влада потрясло такое откровение. — Неужели от монахов нигде спасенья нет?
— Не совсем так. Я слышал, что так же работают и мусульмане с буддистами, только далеко отсюда по берегу.
— И что же мне теперь делать? — прикинулся несчастным Влад.
Бородач долго смотрел на него и, наконец, сказал:
— Делай то, что тебе сказали.
— Но откуда?.. — вырвалось у Влада.
— Нет. Успокойся — я не знаю твоей сверхзадачи. Просто у меня предчувствие, что ты хороший, настоящий человек. Так что остается только пожелать тебе удачи в деле. Но о своем происхождении лучше никому здесь не говори, а то огребешь забот по полной программе.
Смотреть лодку совсем расхотелось. Николай, словно почувствовав настроение гостя, без слов повернул в дом и только на пороге сказал:
— Выспись хорошенько, завтра утром тебя ждет наш мир, и неизвестно, когда тебе удастся переночевать в домашних условиях в следующий раз.
* * *
Влад спешно двигался на своих двоих по направлению к местному центру цивилизации, подгоняемый единственным желанием: во что бы то ни стало добраться до Ксюши. Одежду его, если и нельзя было назвать рубищем с лаптями, то и c прежними костюмами ее сравнить было нельзя. За плечом у него висела почти пустая котомка с краюхой хлеба, несколькими медяками и «свидетельством о рождении» — писульке, накарябанной чуть ли не на бересте и скрепленной печатью Николая. По совету повитуха Влад спешил в княжескую канцелярию, где ему должны были выдать какую-то висюльку-удостоверение, что он человек.
«Странно как получается — и на «том свете» от бюрократов не отделаться!» — подумал Влад. Хотя, судя по объяснениям Николая, здесь определение, человек ты или нет — было не фигуральным выражением, а вопросом выживания. Поскольку всех «нечеловеков» пытались уничтожить монахи и власть.