Планшет разведчика (Туманов) - страница 18
— Километров пять-шесть? — Он вопросительно смотрит на меня.
— Примерно.
Скорее всего там противник. У нас висячих ракет, роняющих столько искр, нет.
Чему, собственно говоря, мы удивляемся? Так и должно быть. Мы едем по территории, занятой противником.
Да, но тот, с завязанным глазом, говорил, что шоссе наше.
— Кто же этот кривой, который нам встретился? — спрашиваю я Андрея.
— Я сейчас об этом же самом думаю. Заверил ведь, черт, что шоссе наше.
Оказывается, перед тем как остановить машину, Завадский проскочил поворот, которого он ждал, не заметил дорожную указку. Остановились, промчавшись метров двести или триста. Андрей вышел, чтобы осмотреть дорожный указатель. Он задержался, рассматривая в свете фар карту, хотел определить, должен ли здесь быть поворот. Вот тут-то и появился на дороге автоматчик с завязанным глазом.
— Вы бы побереглись, товарищ майор! — обратился он к Андрею еще из темноты. — А то у нас вчера так же вот вышел капитан на свет, а тут откуда ни возьмись фриц недобитый. Ну и перерезал капитана очередью…
К Андрею вышли двое в плащ-палатках, с автоматами. У того, который заговорил первым, офицерская шапка-ушанка была надета поверх узкой повязки, закрывавшей глаз. Они, сказал кривой, из сорок девятой дивизии. Штаб дивизии стоит за Мерцдорфом. Предупредили, что кругом шляются гитлеровцы. А они тут вдвоем с утра поджидают отставшую машину с минами, чтобы не угодила к немцам.
Андрей по стародавней привычке разведчика осведомился у кривого, кто командует дивизией, но тот не знал, сослался на то, что воюет в этом хозяйстве совсем недавно, только что вернулся из госпиталя.
Однако кто бы ни был этот человек, лучше было его поблагодарить за совет и ничем не выдавать своего подозрения. Ведь неизвестно, сколько его дружков еще прячется в темноте, если он власовец или переодетый немец.
Андрей, как он признался, вел машину сильно встревоженный этой встречей на дороге. И сейчас почти уверен, что тот сказал ему неправду.
Но выбора нет, все дороги сейчас одинаково опасны, нужно проехать и этот лес. Мало ли уже мы миновали вражеских постов и гарнизонов. Прорвемся еще раз!
Через километра полтора лес начинает редеть. Вот и опушка.
Не успели ее миновать, как сразу же перед нами скрестились трассы пулеметных очередей. Пулеметы бьют справа и слева от дороги.
Еще секунда — и затрещал кузов, полетели щепки, и звонко захлопали разрывные пули над головой. А Рагозин все спит на дне кузова. Я распластался рядом с ним. Резкие частые выстрелы, густой веер трассирующих пуль. Бьют ручные пулеметы, и их тут не меньше четырех, определяю я.