Советские военнослужащие выскочили из кустов и бросились к боевым машинам. Люди споро начали вытаскивать тела фашистов из танков и оттаскивать их во все тот же кювет. С мотоциклистами поступали точно также. Попутно они освобождали фрицев от личного оружия и документов. С колясок снимались пулеметы. Затем они начали занимать места в танках. Спустя двадцать минут Феникс, стоя на башне головного Pz. III начал творить заклинания. Первое было направлено против незанятых танков, из которых было вытащено все ценное. Под воздействием магии в корпусах начали плавиться двигатели, превращаясь в однообразную массу. Кое-где у танков начало отрывать башни, а из развороченного нутра вырывалось пламя и черный дым. Затем следующим заклинанием два десятка стоявших первыми танков накрыло облаком цвета серебра. Их цвет тут же изменился с темно-серого на серебряный. Решив, что его работа выполнена маг полез внутрь боевой машины. Джейсин передал по радио команду «Вперед!» и колонна, рыча двигателями, сорвалась с места, оставляя позади себя кучи тел и горящие остовы.
Черный дым поднимался в небо над полем боя. Гитлеровские войска атаковали Минский укрепрайон. Звуки взрывов и гул моторов смешивались в сплошной рёв. Немецкие авиация и артиллерия обрабатывали позиции 2-го стрелкового корпуса генерала Ермакова. Этим они прикрывали идущие в атаку части двадцатой танковой дивизии группы Гота. Минск горел. Разрывы снарядов вспарывали поверхность земли, разлетаясь осколками. Стрелки встречали танки винтовочным и пулеметным огнем. Идущая за танками пехота пряталась за их бронированными телами как за щитами. Бомбардировщики утюжили окопы фугасными бомбами, но вскоре прекратили, так как могли задеть своих. Самолеты разделились и те, у кого еще оставались боеприпасы, ушли в сторону города.
Танки на ходу вели пулеметно-пушечный огонь, а непуганые фрицы шли за ними в полный рост, постреливая из автоматов и винтовок. И ведь здесь были не все те, кто штурмовал Минск. Большое количество танков и пехоты было сосредоточено позади наступавших, чтобы пойти в атаку, когда у передовых отрядов закончатся топливо и боеприпасы. Немцы думали, что и этого хватит, чтобы разломать оборону русских.
Бронебойщики прицельно стреляли по движущимся махинам, но пока расстояние не позволяло их оружию пробить броню танков. Пули только чиркали по металлу и отлетали в сторону, не нанеся никакого урона. Расчеты «дегтяревых» и «максимов» стреляли длинными очередями стараясь задеть как можно больше фрицев, прежде чем их накроют снарядом или бомбой. Некоторые смельчаки выбирались в поле из окопов и прижимаясь к земле ползли навстречу танкам, сжимая в руках противотанковые или связки простых гранат. Остальные же старались прицельно отстреливать вражескую пехоту. Кое-где линии обороны уже не было, прямые попадания бомб превращали траншеи в воронки, с разбросанными и присыпанными фрагментами тел погибших бойцов. Именно в эти разрывы и стремились проникнуть фрицы, чтобы потом нанести фланговые удары по обороняющимся. Генерал Ермаков находился в своем штабе и пытался через посыльных координировать действия своих бойцов. Связь со штабом комдива Юшкевича не работала.