— Звонки тут. В книге сами ищите.
Мэл потянулась было к регистрационной книге, но заложила руки за спину, кивнув Себастьяну. Готова признать, что он найдет быстрее.
Себастьян сразу сказал:
— Сьюзен Уайт? Документы, разумеется, не предъявила.
— Расплатилась наличными, — буркнул клерк. — Обыскивать ее, что ли? Один междугородний звонок, — доложил он. — Через оператора.
Мэл полезла в сумку за блокнотом, записала дату и время.
— Теперь слушайте премиальный вопрос, без обмана. Сможете подтвердить под присягой, что этого ребенка… смотрите внимательно… в мае привозили в мотель?
Мужчина беспокойно поежился:
— Смогу, если придется. Не хочу идти в суд и всякое такое, только она его привозила. Я запомнил ямочку на подбородке и необычные красноватые волосы.
— Молодец.
Ни в коем случае не плакать. Надо выйти, пока Себастьян забирает снимок и выдает премиальные.
— Все в порядке? — спросил он на улице.
— Конечно. Отлично.
— Мне надо осмотреть номер.
— Давайте.
— Если хотите, можете здесь обождать.
— Нет. Пойдем.
Она молчала, шагая по разбитому тротуару, ожидая, когда Себастьян отопрет дверь. Вошла в душный домик, села на кровать, собираясь с мыслями, пока он максимально сосредоточивался.
Увидел ребенка на тюфяке на полу, всхлипывающего в сумбурном сне. Женщина оставила свет в ванной, чтобы сразу увидеть, если он проснется и заплачет, смотрела маленький телевизор, говорила по телефону.
Зовут ее вовсе не Сьюзен Уайт. На протяжении многих лет имена менялись так часто, что трудно выловить настоящее. Казалось, что Линда, но сейчас не Линда и не Сьюзен.
Несколько недель назад она сюда привозила другого младенца.
Об этом надо сказать Мэл, когда отдохнет.
Он сел рядом с ней, положил руку на плечо, а она все смотрела перед собой.
— Сейчас не буду спрашивать, как вы это сделали. Потом когда-нибудь спрошу, ладно?
— Ладно.
— Она его здесь держала.
— Да.
— С ним ничего плохого не случилось?
— Нет.
— Куда повезла?
— В Техас, только не знает, куда его дальше отправили. Она всего-навсего промежуточное звено.
Мэл сделала два глубоких вдоха.
— В Джорджию… Уверены?
— Уверен.
Она стукнула кулаком по колену.
— Где он?
Себастьян устал сильнее, чем хотел бы признаться. Больше сил нет смотреть. Но ей необходимо знать. Только не здесь, не в этом номере, где слишком много печальных историй.
— Мне надо выйти. Оставьте меня на минуту.
Она только кивнула, и он ушел.
Шло время, Мэл с облегчением обнаружила, что плакать уже не хочется. Слезы не слабость, просто они бесполезны. Поэтому взглянула на вернувшегося Себастьяна сухими глазами.
Он был бледный, невероятно усталый. Странно: несколько минут назад не было видно кругов под глазами. Впрочем, она не присматривалась. А теперь присмотрелась, поднялась по внезапному побуждению и шагнула к нему. Возможно, отсутствие корней и семьи заставляет ее избегать внешних проявлений симпатии. Никогда не ласкалась, а тут потянулась, взяла его за руки.