Русалки-оборотни (Клименкова) - страница 218

Он захватил ее руку в свои ладони и губами взял ягоду, поцеловав липкие от сока, сладко пахнущие пальцы. Глаша покраснела еще больше, опустила черные ресницы.

— Зачем вы так, — пробормотала она едва слышно.

Он порывисто покрыл ее руку поцелуями, прижал к груди, к быстро забившемуся сердцу.

— Ma поп posso…[77] Я должен сказать вам, Глаша! — заговорил он, не помня себя от этой вдруг нахлынувшей, задурманившей голову сладости. — Я не могу не признаться… Е superiore alle mie forze. Vi amo![78] — С первого взгляда, как только увидел вас, я не могу вас позабыть! — продолжал он, не в силах остановить поток чувств. — Я знаю, это звучит странно и глупо, но я боялся вам признаться. Я и сейчас боюсь — боюсь, что вы откажете, не захотите меня понять…

— Как красиво это у вас получается, — сказала Глаша, опустив глаза, но не отнимая руку, — как стихи читаете.

Винченце вдруг понял, что от волнения перешел на итальянский. И заговорил по-русски — не без труда, чуть запинаясь на словах:

— Я сказал, что люблю вас, — повторил он тихо.

Глаша удивленно взмахнула ресницами, подняла на него лучистые, сияющие, как небо, глаза:

— Полноте! Что вы такое говорите!

— Правду, клянусь! — жарко шепнул Винченце. — Я не могу предложить вам свою руку и имя. Но мое сердце будет безраздельно принадлежать вам. Я подарю вам свою преданность, положу весь мир, любые богатства и целую вечность к вашим ногам. Я буду заботиться, оберегать вас до тех пор, пока вы сами не оттолкнете меня, не захотите уйти. Я не могу обещать вам тихую семейную жизнь, уютный дом, спокойную старость и не умру с вами в один день, как пишут в романах. Но со мной вы увидите весь свет, побываете в разных уголках мира, проживете полную жизнь…

— С приключениями? — улыбнулась она.

— Больше, чем можете себе представить, — кивнул он.

Она отвернулась, нерешительно покачала головой:

— Боюсь, я не смогу, — прошептала она. — Не обижайтесь! — обернулась она к нему, и от этих сверкнувших глаз у него внутри все сжалось, сладко заныло. — Вы хороший, Винченце, красивый, ласковый… Любая девчонка или барышня на моем месте не сумела бы вам отказать! Но я… Я не могу, — повторила она, извиняясь, робко взглянула на него. — Как же я уеду, брошу всех тут, дедушку, Василия…

— Василия? — улыбнулся Винченце.

— Угу, — кивнула она.

— А если б не я… если б он позвал вас за собой? — спросил Винченце.

Она поняла, кого он имеет в виду, смутилась еще больше, ответила чуть слышно:

— Не знаю… Наверное, не стала бы и думать. Но ведь он не позовет? — На ресницах задрожали хрустальные капли слез.