- Желаете еще чашечку кофе, уважаемый?
- Спасибо, не надо, - отказался Харитон. - Слишком крепкий, того и гляди давление поднимется. Все ж не двадцать лет, как-никак.
Вернувшись за стол, беглер подмигнул Денису:
- Есть адресок! И мы сейчас чинно-мирно свалим отсюда, да поскорее, пока в какую облаву не попали… - Он глянул поверх головы парня, сказал с досадой: - Ну вот, накаркал. Полицейский патруль, чтоб его… Не оборачивайся! Тихо встали, тихо пошли, - Харитон поднялся со стула, конспиративно надвинул шляпу на брови и с независимым видом направился прочь от кафе. Денис, на ходу дожевывая последний бутерброд, поспешил за беглером; оглянувшись, он увидел как полицейские зачем-то светят в глаза продавцу маленьким, но мощным фонариком. Продавец безропотно сносил пытку, часто моргая и насморочно шмыгая носом.
- Ширше глаз держи, зараза, ширше! - было последнее, что услышал Денис: ускорив шаг, он догнал Харитона и они нырнули в ближайший переулок, уводящий из парка в жилую часть города.
Улица Восточная располагалась далеко от центра и была явно не из популярных, часто посещаемых. По обе ее стороны тянулись одинаковые трехэтажные дома с давно не ремонтированными фасадами; закрытые ставнями окна, запертые двери, тусклая каменная брусчатка и нанесенный ветром под стены домов мусор создавали ощущение полной заброшенности. Казалось, здесь обитают одни лишь зомби да упыри, для которых рабочее время начинается сразу после захода солнца.
Денис шел, поглядывая по сторонам и живо представляя себе, что тут творится по ночам. Фантазии получались нерадостными: гулять по улице Восточной в безлунной темноте очень и очень не хотелось. Хотя, возможно, именно ночью тут и начинается самое интересное, самое необычное… Кто знает?
- Бювет сорок девять, - отметил Харитон, указав рукой на торчавшую посреди тротуара чугунную водоколонку: над подтекающим краном блестели старательно начищенные цифры.
- А вот и библиаптека, - сообщил Денис. - Отстойная какая-то, совсем не похожа на логово продвинутого колдуна. - Чуть далее по улице, вклинившись между трехэтажками, стоял высокий дом с соответствующей вывеской над дверью. За стеклами мытых витрин просматривались блеклые, выцветшие от времени рекламные постеры. На едва различимых рисунках виднелись то ли моменты лечения тяжелых больных в медицинском стационаре, то ли этапы мумифицирования покойников - что именно, понять было сложно. Пояснительные надписи под картинками (густо засиженные мухами и оттого практически нечитаемые) ясности, конечно же, не прибавляли.