После следующей ночи лодку пришлось бросить - река здесь обмелела, и застрявшие на дне топляки и коряги сделали дальнейшее плавание не только медленным, но и весьма опасным. Зугги не без сожаления оставил плоскодонку в прибрежных кустах.
- Авось, найдёт кто да приспособит к делу… - пробормотал он.
У Линн было другое мнение по этому поводу, но она благоразумно оставила его при себе. В конце концов, меток на лодке никаких не было - в том девчонка удостоверилась лично, сбегав днём к реке за водой и быстро, но пристально осмотрев плоскодонку. Так что если бы кто и смог признать, так это мастер, сделавший её - что уже совсем было бы невероятным совпадением.
Выйдя к опушке леса, за которой весеннее солнце щедро светило на крестьянские поля, кузнец скомандовал привал.
- Слушай, Линн. Неровен час, а если придётся нам разбежаться? Давай сразу добычу-то поделим - и каждый свою долю к себе в мешок. Сколь мне уделишь - треть аль четверть?
Та не могла не признать резонность доводов старика. А с другой стороны - да так даже и лучше было бы. Меньше подозрений…
- Поровну, Зугги. Там столько, что на всю жизнь хватит, - ровным голосом сообщила она.
Расстелив холстину, кузнец вывалил на неё добычу последнего рейда Линн и покойного Сопли, упокойте боги его душу - и, недоверчиво хмыкая, принялся считать. Уж что-что, а счёту и чтению в воровской гильдии был обучен каждый, перешагнувший десятилетний рубеж. И покойный ныне Упырь не без причины гордился этим достижением своих подопечных. Даже в Купеческой встречались людишки, что полагали - мелочи эти для приказчиков да управляющих! Хотя иногда, надо признать, за это и платились…
Шепча что-то про себя, на глазок он оценивал алмазы и лалльские рубины, нашедшиеся в одном из замшевых мешочков. Дублет, покачав головой, отложил пока в сторонку. Пачку векселей тоже.
- Знаешь, Линн - слыхал я, что город наш бывший должон был внести свою часть выкупа - на военную контрибуцию имперцам, чтоб их демоны приласкали. И как бы вы с Соплёй не ухватили это самое. Уж больно тут много…
Та не без интереса выслушала рассуждения Зугги, от нечего делать втихомолку дразня да теребя безучастно и лениво сидящую на плече Синди. Дрорда сначала отдёргивалась, затем вдоль шеи и спинки её чуть встали дыбом крохотные шипы - вроде как ощетинилась. Но поскольку хозяйка не унималась, то зверушка потихоньку разошлась, непритворно шипя от злости и легонько цапая за пальцы зубками. Однако, это была их старая игра - чтобы Синди совсем уж не засыпала, да и злость свою в махоньком тельце поддерживала на должном уровне.