- ...Тут даже пески зазеленеют! - горячо проговорил Мусий Завирюха.
- Все это одни красивые слова, - высказывает сомнение Родион Ржа, он ведь не рядовой колхозник, кое в чем разбирается, управлял большим хозяйством... И спохватился, ладно ли сказал, потому хоть оно и так, а может, и не так... Не рассердился бы командир, не каждый любит, чтоб ему наперекор шли.
Но Мусий Завирюха спокойно ответил:
- Нет, дружок! А Алтай, Сибирь на что?
- Вы забываете Караганду, Урал, - вставил Павлюк, - а сила наша в том, что теперь каждый советский человек трудится за десятерых.
Кто знает, удалось ли убедить Родиона, однако он примолк. Хлопцы не хотели спорить о политике, они немного обмякли в тепле, заговорили о девчатах. Молодые сердца бьются на один лад, - партизаны тепло поглядывали на Марка с Теклей и Сеня с Галей: снова они вместе после тяжелых невзгод. Чуть было судьба навеки не разлучила их...
Старые сорочки порвали на бинты, долго вываривали в котле: убивали инфекцию. Теперь Галя задумчиво водила тяжелым утюгом, проглаживала полотняные полоски.
Чернявый здоровяк тракторист Максим Сопилка делится с друзьями своими тревогами о молоденькой учительнице, оставшейся в селе. А сейчас понравилась другая дивчина, партизанка.
- Теперь и сам не знаю, какую брать, - обращается он к друзьям за советом, - ученую или простую?
Нечего сказать, задал всем задачу. Что тут посоветуешь товарищу? Раздвоилось сердце!.. С кем этого не бывало - заблудился хлопец в двух соснах. Или же девушка...
Спасибо, Мусий Завирюха выручил. Тягостные сомнения Сопилки долетели до его мохнатого уха, и он ответил в назидание молодым:
- Будете жить в согласии, так и из простой можно сделать ученую, а погрязнете в сварах, недолго и ученость свести на нет.
Молодежь отозвалась веселым смехом, а Сопилка смутился, не рад был, что завел этот разговор.
Текля, ощущая ласковое прикосновение шершавой руки, в изнеможении задремала. Марко не спускал с нее глаз, не давал ей одной ходить по воду, чтоб не горевала наедине в лесу. Мавра следила, чтоб дочка минуты не сидела без дела, загружала работой потяжелее, а то черные мысли совсем изведут.
Положив огрубевшую ладонь на Теклин лоб, Марко пригладил ей волосы кто в состоянии унять материнское горе? Тихонько шептал ей что-то... Текля вспомнила слова цыганки - эх, девка, испытать великие страсти тебе, умирать и не умереть...
Галя, чтоб развлечь товарищей, стала ворожить, - что нас ожидает в будущем? Жгла бумагу, выпал танк, а на нем танкист - война!
...Песенная жалоба стонала, билась в землянке, - дивчина-полонянка подавала голос из тяжелой неволи, молила: