Стоял погожий летний день. Наталка писала Сергею в госпиталь: картошка зацвела что полотно - белым-бело!
Пусть порадует раненого бойца цветущее поле, выхоженное девичьей рукой.
Вечерней порой ехал молодой всадник, остановил коня, залюбовался:
- И как ты, дивчина, над ним колдуешь, что картофель цветет так буйно? Словно снегом замело поле!
- Вокруг куста делаю канавку, кладу удобрение, дождь пойдет, растворит кислоты, земля потянет соки...
- Все ушли с поля, а ты чего осталась?
- Воду носила с речки, поливала слабые всходы, вон, где хуже ботва... Хочу для победы вырастить урожай.
- А чья ты, дивчина?
- Материна.
- И друг-товарищ у тебя есть?
- Не сирота.
- Пишет?
- Не забывает.
- Что пишет-то?
- "На Берлин спешим".
Всадник скрепя сердце пустился своей дорогой, а Наталка пошла в село.
Не любит огорчать людей сентябрь. Щедро одарил он и Наталку. Вышла дивчина картошку копать, удивляется, чего это фотограф топчется в поле?
...Картошка одна к одной, крупная, чистая, лоснится на солнце. Куста не вывернешь, и как только земля выдержала, три куста - ведро!
- Хороша уродилась, лучше нигде не видел, - сознался фотограф.
Пошла окрест слава: щедрый подарок фронту вырастили девчата.
Наталка держала в ладонях огромную картофелину, - что-то уж очень легкой показалась она ей, - стирала пальцами сухую землю, а казалось, стирала радость с лица...
Прокуренная борода участливо спрашивает:
- Чего, Наталка, зажурилась?
- Как же не журиться - проволочник повыедал дупла!
Мусий Завирюха успокаивает звеньевую:
- Я век свековал в поле, а такой картошки еще не видел!
Наталка упрямо свое твердила:
- Не научились мы еще бороться с вредителями.
- Не пройдет и двух лет, как поле по-прежнему станет давать тучный колос. Заезжена, запущена была земля при немцах.
Мусий Завирюха на ветер слов не бросает.
11
Аверьян мельницу мастерит, Келиберда подсобляет, Салтивец руководит, а Родион доставляет лес.
Какая сила требуется, чтобы втащить наверх вал, на котором крылья держатся? Помогли красноармейцы - молодые, силы у них не занимать стать.
Когда прогнали немца, Салтивец обратился к председателю:
- Товарищ председатель, давай поставим мельницу...
- Я только об этом и думаю, - говорит Мусий Завирюха. - Мне из-за этой мельницы бабы уже голову прогрызли. Не иначе как тебя сам бог послал.
В помощь дал Родиона - лес будет доставлять. По указанию Салтивца, ясное дело. Кто еще в лесе так разбирается - какое дерево на кулаки, какое на ползуны, на леток, из чего порхлицу, веретено сделать, муфту?
А уж в колесе, кроме Аверьяна, никто не разбирается - какой диаметр, да сколько надо кулаков... Дуб треснет, а берест жилистый, век будет крутиться. Гнуткое дерево.