Доктор успокаивал:
- Это ты наплакалась, ветром надуло, не близкая дорога...
Посмотрел, что ноги гниют, показал немецкому лекарю.
- Давно это у тебя? - спрашивает.
- Давно, - говорю, - туберкулез кожи доктора признали.
Послушал сердце, велел через месяц снова явиться. Нечаянно коснулся рукой плеча - передернуло всю...
- Куда деваться, где искать спасения? - в отчаянии повторяла Галя.
- В лесу, - решительно сказала Текля, видно, давно эта мысль назрела.
Хоть бы скорее из лесных чащоб пришла весточка, подруги знали бы тогда, что им делать, не стали бы сидеть дома, коптить небо, терпеть издевательства да ждать бесславной гибели.
Где они, милые, дорогие Марко и Сень, помнят ли еще о своих верных подругах?
15
Над головой нависло серое небо, студеные ветры гуляют на просторе, сметают березовую листву, глаз притягивают сочные зеленые всходы, лесные сполохи осени. Грозные взрывы сотрясают воздух, мощный гул волнами разносится далеко окрест. Истомленные, обросшие лица темнеют. Трое брели навстречу людскому потоку, день и ночь валом валившему на восток. Чавкает грязь под ногами, ревет скотина, глухо урчат тракторы, вязнут по ступицу телеги. На телегах матери с детьми, домашний скарб. Заляпанные грязью пастухи гонят гурты коров. Старики и дети, платки и бороды, молчаливые, изнемогшие, придерживаются обочин. У каждого в руках узелок.
Трое идут навстречу людскому потоку, приближаются к селу.
- Не уведи Перфил коней, не месили бы теперь грязь, - угрюмо буркнул Марко.
- Нет худа без добра, - заметил Мусий Завирюха, - пустит слух, что мы подались на Волгу.
- Передохнём здесь, - кивает Павлюк на хату в стороне от дороги, на пригорке.
Мусий Завирюха пристально всматривался в раскинувшиеся перед ними окрестности - леса да овраги, - что-то обдумывал. Невысокий, коренастый Марко шел следом.
Двери в хате распахнуты настежь, посередине сеней круглая яма, куча свежей глины. Друзья поняли, что пришли не вовремя, однако хозяйка, пожилая, седая женщина, повела путников в просторную хату, усадила за стол - теперь не разберешь, когда кстати, когда нет. Поставила крынку простокваши, миску огурцов, помидоров. Хлеба и сала у путников своего хватало.
Над селом нависла угроза фашистской неволи, и хозяйка с молодухой хлопотали возле ямы. Обложили толстым слоем пакли, поставили туда кадку, насыпали зерном - не заплесневеет, не вздуется, не отсыреет. Накрыли досками, засыпали землей. Марко хотел было помочь, да женщины сказали обойдутся без посторонней помощи. Не мешает и домашние пожитки припрятать - верхнюю одежду, обувь поновее. Враг на все зарится. Вдалеке гремели пушки, в хате тревожно звенели стекла.