— Я люблю тебя, — пролепетал он, обнимая лиса за шею.
И, глубоко вздохнув, заснул.
Когда проснулся, вокруг царил мрак, но он сразу понял, что в комнате кто-то есть. И действительно, послышался голос Эмильки, приглушенный и как будто немножко неуверенный:
— Лукаш, где ты?
Когда он выскочил из шкафа на середину комнаты, Эмилька вытаращила на него глаза. Но она быстро овладела собой.
— Я пришла, — промолвила она коротко, но с большим достоинством.
Лукаш, еще не совсем проснувшийся, присмотрелся к ней чуть-чуть растерянным взглядом, словно не вполне уверенный, что перед ним в самом деле — Эмилька.
— Я пришла, — повторила она. — Но должна сейчас же уходить.
Лукаш понемногу приходил в себя.
— Куда?
— Домой. Мама позволила только на час.
Лукаш в этот момент очень боялся, как бы не зевнуть; он минуту боролся с одолевавшей его потребностью скинуть остаток дремоты, но в конце концов не выдержал и зевнул так, что слезы выступили у него на глазах. Эмилька посмотрела на своего приятеля довольно критически.
— Тайна есть? — спросила она.
Лукаш, окончательно очнувшийся, кивнул головой.
— Где же?
— Тут.
Эмилька важно осмотрелась по сторонам в знакомой обстановке.
— Выдумываешь. Здесь нет никакой тайны.
— Погоди, — возразил Лукаш, — сейчас увидишь. Я только опущу занавеску.
В комнате стало совсем темно.
— Зажги, — сказала Эмилька.
— Не надо. Нужно, чтоб впотьмах.
Но Эмилька запротестовала.
— Зачем? Лучше зажги.
— Боишься?
— Нет, но зажги, Лукаш!
— Чего ты кричишь?
— Зажги.
— Говорю тебе, нужно, чтоб темно.
Голос Эмильки чуть задрожал.
— Где ты?
— Здесь, — послышался в потемках ответ тут же рядом.
— Зажги…
— Не бойся. Дай руку. Ну, давай… Идем.
— Да я ничего не вижу.
— Идем, сразу увидишь.
И он потащил ее, слегка упирающуюся, к шкафу. Там, как заранее можно было предвидеть, во всей своей красе, во всем великолепии полыхала золотая заря.
— Видишь? — прошептал он.
— Ничего я не вижу, — ответила она плаксиво. — Зажги свет.
Лукаш начал нервничать.
— Не кричи… Глупая, ну как же можно не видеть? Если погасишь свет, можно что хочешь увидеть. Полезай внутрь — и увидишь. Лезь, говорю, не глупи… Эмилька!
И он стал насильно толкать ее в шкаф.
— Пусти! — закричала она. — Мама!
Тогда Лукаш, совсем выведенный из равновесия, схватил ее за талию, несмотря на отчаянное сопротивление, втолкнул внутрь, быстро захлопнул дверцы и повернул ключ.
— Видишь? — спросил он.
Но вместо ожидаемого ответа из шкафа послышался несколько приглушенный, но тем не менее ужасно громкий рев Эмильки. Она безумно заметалась в тесном пространстве, принялась колотить кулачками в дверцы.