Луч ударил прямо в его спину. Он бросил оба кинжала в полицейских и рухнул на тротуар.
Рядом, шумя винтами, приземлился каптер скорой помощи, в него погрузили тело берсеркера и получивших ранение прохожих. Полицейские начали разгонять собравшуюся вокруг толпу.
— Ладно, ребята, расходитесь. Все кончилось. Расходитесь!
Толпа начала рассасываться. Блейн поднялся на ноге и отряхнулся.
— Что это было? — спросил он.
— Вот глупый, это же берсеркер, — сказала девочка с веснушками. — Ты что, не видел?
— Видел. И много здесь таких?
Она гордо кивнула.
— В Нью-Йорке берсеркеров больше, чем в любом другом городе в мире, кроме Манилы, там их называют амоками. Но это то же самое. У нас их появляется примерно пятьдесят человек в год.
— Больше, — сказал прохожий. — Наверное, семьдесят или восемьдесят. Но этот был совсем уж вялый.
Небольшая толпа собралась вокруг Блейна и девочки. Они обсуждали нападение почти так же, как в родном веке Блейна обсуждали автомобильную катастрофу.
— Сколько он успел?
— Человек пять, и думаю, ни одного не убил.
— Да, времена не те, — сказала старушка. — Вот когда я была еще маленькой, их так просто было не остановить. Вот это были берсеркеры.
— Этот неудачное место выбрал, — сказала девочка с веснушками. — На 42-й полно «голубых рубашек». Не успел он начать, как его уже прокололи.
К ним подошел здоровенный полицейский.
— Ладно, ребята, кончайте. Потеха кончилась, проходите.
Толпа разошлась. Блейн сел в свой автобус. Почему, думал он, пятьдесят или даже больше человек в Нью-Йорке становятся берсеркерами? Чисто нервное напряжение? Безумная форма индивидуализма? Бессмысленное правонарушение?
Это ему тоже придется выяснить среди прочих загадочных вещей и явлений в мире 2110 года.
Указанный Блейну адрес привел его в фешенебельную квартиру в небоскребе на Парк-авеню. Лакей провел его в просторную комнату, где длинным рядом были установлены стулья. Места на них занимала дюжина громкоголосых, крепких, бывалого вида мужчин, небрежно одетых и слегка стесненно чувствовавших себя в таком роскошном окружении. Большинство из них знали друг друга.
— Эй, Отто! Опять решил поохотиться?
— Ага. Деньжата кончились.
— Я знал, что ты вернешься, старый пес. Привет, Тим!
— Привет, Бьорн. Это моя последняя охота.
— Ну да. До следующего раза, значит.
— Нет, я серьезно. Я покупаю глубоководную ферму в Северо-Атлантической впадине. Мне нужен последний взнос.
— Пропьешь ты свой взнос.
— Нет, на этот раз все.
— Эй, Тезей! Как твоя ударная рука?
— Неплохо, Чико. А у тебя?
— Ничего, малыш.
— А вот и Сэмми Джоунс, он как всегда последний.