Семья на тот момент только что достигла уровня жизни менеджеров среднего звена, и Наташка чувствовала себя почти Абрамовичем. Она резко перестала ходить в дешевые магазины и ездить на общественном транспорте, при встрече наотрез отказывалась выпить пивка в ближайшей кафешке, а тянула меня в итальянский ресторан, где мы выкладывали 300 рублей за бокал «белого сухого» - на мой вкус, чистейшей кислятины, вызывающей не хмель, а изжогу. Но Наташка считала эти понты необходимым составляющим своей новой богатой жизни.
Еще одной необходимой фишкой возросшего социального статуса Натаха считала новую норковую шубу, которая являлась практически униформой всех сотрудниц ее торговой фирмы. Она отправилась на поиски, и вскоре в одном из бутиков на Невском проспекте нашла совершенно эксклюзивную вещицу наимоднейшего коленкора. Вышколенные продавцы, учуяв запах крови подраненной жертвы, подобно дальневосточным шаманам бегали вокруг потерявшей голову Натахи и трясли шубами всех цветов и фасонов.
-Вы только посмотрите на этот мех,- наперебой зомбировали они растерявшуюся покупательницу.- Норвежская норка! Вы только гляньте, как играет мех, ей же сноса не будет! Компьютерная прострочка, особая выделка меха! Да такой шубе цены нет! В такой же модели недавно приезжала на Неделю Моды в Москве сама Катрин Денев!- На все лады причитали молоденькие продавщицы, водя хороводы вокруг.
Ну, если уж Катрин Денев не устояла, то Наташка и вовсе не смогла. Придя домой, она торжественно объявила, что нашла наилучшее применение излишкам семейного бюджета.
Услышав про шубу, стоимостью в 6 с половиной тысяч долларов, муж схватился за голову и впал в тоску. Он мужественно держал оборону целую неделю, бросившись на амбразуру между Наташкой и кредитной карточкой. Но она не хотела слышать никаких доводов - ни о грозящем семье голоде, ни о глобальном потеплении, ни о ночных грабителях, любящих раздевать в подворотнях дамочек в дорогих обновках.
Наташка применила все доступные ей способы ведения боя - от истерик и уговоров, до отказа готовить обед и выполнять супружеский долг. Хрупкий семейный мир менеджеров среднего звена погрузился во мрак, и рисковал расколоться под тяжестью норковой шубы - цвет «горький шоколад», размер 48, второй рост.
Через неделю муж выбросил белый флаг, и с криком: «Да пропади все пропадом!» запустил в Наташку кредиткой.
Шуба была куплена и со всеми причитающимися почестями доставлена домой на такси. Месяц Наташка была счастлива, демонстрируя покупку сослуживцам, старым подругам, продавщицам продовольственного магазина и всем встречным на улице женщинам. Она гордо несла на себе свой социальный статус, а муж уныло нес под ручку ее. Оставить без присмотра двухгодовые денежные накопления он не мог, поэтому ежедневно встречал ее с работы, ловя понимающе - сочувствующие взгляды встречных самцов.