Романх аж задохнулся от такого заявления.
— Ваше Превосходительство, — произнес он, — мы не готовы к походу. В обозе не хватит провизии даже на три дня пути. К тому же дружина устала и понесла потери. И это не говоря уже о том, что мы просто не можем оставить Вороновье без защиты. Подданные нуждаются в своем князе!
— Ерунда! — сказал господин Герхард, — я могу отправиться и без дружины. Всё, что мне нужно — это добрый конь и оружие.
— А как же оруженосец? — подал голос Деррик.
— О! Верно. Добрый конь, оружие, доспехи, славный оруженосец, ну, и провизии на дорогу. Дружиной в моё отсутствие будет командовать Романх! Мой же долг принять участие в походе, так я послужу всему королевству, а, значит, и Вороновью!
Бран побледнел.
— Боюсь, Его Величество — король Вильям, желает, чтобы Вы присмотрели за принцессой!
Князь схватился за голову.
— Ах, черт, принцесса! — вспомнил он.
Бран сунул руку в походную сумку, извлек оттуда небольшую шкатулку и протянул князю.
— Король Вильям передает вам перстень со своей руки! — объявил он, — Его Величество не успел написать вам послание, так как все его время занято подготовкой к предстоящему походу. Он приказал мне передать Вам свою волю.
Бран торжественно выпрямился.
— Благородный князь, — обратился он, — король Вильям даже не приказывает, он просит Вас позаботиться о его дочери. Его Величество желает, чтобы юная принцесса оставалась в Вороножье, под Вашим неусыпным надзором до тех пор, пока положение в столице не придет в норму.
Князь промолчал. На его лице отразилось выражение внутренней борьбы. Два чувства — долг и любовь к подвигам — вошли в противоречие, борясь за душу господина. Для славного Герхарда, очевидно, это было внове. Всю свою жизнь он привык потакать и тому, и другому.
— Его Превосходительство уже изволили дать обет! — поднажал Романх, — его слово нерушимо, и тому мы все свидетели.
Фраза Романха была адресована Брану, но предназначалось именно лорду Герхарду. Поколебавшись ещё с минуту, князь сдался:
— Хорошо, — произнес он, — денно и нощно я буду находиться в Вороновье, заботясь о прекрасной Люции.
Бран улыбнулся, натянув поводья, он резко развернул коня.
— Желаю удачи, — сообщил он, — она Вам понадобится!
Всадники пустили лошадей в галоп и понеслись на юг в сторону Алиссии. Кучера, одетые в розовое, тоскливо поглядел им вслед. Неужто тоже так хотели на войну?!
Князь Герхард тяжело вздохнул и направился к карете. К его удивлению, ни одна занавеска на окне не шелохнулась. Может, благородная принцесса не слышала, сидя внутри, произошедшего разговора? Я понятия не имел, насколько хорошо звук проникает через стенки кареты. Однако, даже если принцесса и не слышала беседы князя с начальником её эскорта, почему она тогда не поинтересовалась, зачем остановился её экипаж? Это было странно.