— Да ничего удивительного. Может, поймать машину, чтобы подвезла до твоего дома?
Я представила, как этот крупногабаритный поэт будет тормозить какого-нибудь запоздалого автолюбителя, и сказала:
— Не надо. Пешком дойдем.
И мы действительно дошли. Руководствуясь соображениями чисто женской жалости, я пригласила Санди к себе в квартиру на чашку кофе. Кофе мы выпили, у меня к нему даже нашелся коньяк, но я все равно дико хотела спать.
— Санди, я уже засыпаю, — сказала я поэту. — Поэтому не сердись, но тебе придется топать в свою хату.
И тут Санди меня добил окончательно:
— Можно мне остаться у тебя? Мне на квартиру далеко идти — почти до Желтого мыса.
— В новостройках, что ли, живешь? — Да.
— Шикарный молодой человек, у которого денег куры не клюют. Была бы я невеста-бесприданница, так уцепилась бы за тебя руками и ногами. Но я не хочу цепляться.
— Так я и не об этом. Я здесь, на кухне, посижу до утра, а потом ты меня выпустишь…
— Ну уж нет, молодой человек, раз вы остаетесь ночевать, извольте ночевать на диване в гостиной. И душ перед сном примите!
Санди улыбнулся. Это была какая-то новая улыбка, из арсенала мне доселе неизвестных.
— Хорошо, — сказал он. — Тогда я в душ?
— Валяй. Я пока диван разберу.
Он вернулся из душа через четверть часа. Я уже застелила диван простыней и кинула шкафу пару подушек и одеяло.
— Все, молодой человек, — сказала я ему. — Можете гнать. Только не вздумайте среди ночи меня домогаться.
— Да я и не собирался…
— Ах вот как! Обидно, знаешь ли. Я что, такая некрасивая?
— Ты очень красивая. Но…
— Ладно, не тужься с вежливым ответом. Я прикапывалась. Все. Спокойной ночи.
Я погасила в гостиной свет и отправилась в свою комнату. Сил на то, чтобы принять душ, у меня не было. Я просто разделась и рухнула на постель. Уже засыпая, натянула на себя одеяло и подумала: "Интересно, а сойдется ли мое гадание с реальностью?" Сами понимаете, я думала про то гадание, которое сделала Лунатику. Но думать тоже сил не было, и я провалилась в сон.
Проснулась я от аромата яичницы с беконом, прямо как в лучших американских традициях. Аромат яичницы имел для меня сугубую привлекательность, потому что накануне я толком не поела, и голодный желудок дал о себе знать. Я встала, надела приличный халат, вспомнив о том, что у меня в доме ночевал молодой и несколько привлекательный мужчина, и отправилась в душ.
По дороге я увидела, что постельные принадлежности на диване сложены аккуратной стопкой. Я заглянула на кухню — Санди уже раскладывал по тарелкам яичницу.
— Доброе утро, Ника, — приветствовал он меня.