– Англичан двести тысяч и почти столько же, ирокезов. А нас, канадцев, едва ли наберется шесть тысяч. Если мы не будем яростно защищаться, они пас поглотят.
Она говорила спокойно и убежденно. Анжелика никогда не испытывала подобной уверенности. Взволнованная, Анжелика поднялась и сделала несколько шагов. Сначала она думала, что все будет просто. На деле же дискуссия свелась к вопросам королевской территории, Франции, церкви. Нужно было идти по другому пути, но для возвышенной натуры Анжелики это было трудно. Должно было установиться сердечное, взаимопонимание. Взаимная нежность, уважение, гуманная атмосфера, которая успокаивает, отгоняет опасности, угрозы, страх.
Она снова подняла голову и улыбнулась женщине, сидящей у очага. Та с интересом рассматривала Анжелику. Жизненная сила и искренность, которые исходили от этого лица, вызывали симпатию и доверие.
– Мать Бургуа, оставим эти разговоры! Я уверена, что жизнь заставит нас укреплять дружбу, возникшую между нами. Позже мы поймем, как нам избавиться от того, что нас разделяет.
Основательница своего маленького религиозного Общества одобрительно кивнула головой и надолго погрузилась в свои мысли.
– Обязательно нужно, чтобы вы встретились с отцом д'Оржевалем, – вдруг решительно заявила она. – Чем больше я вас узнаю, тем больше убеждаюсь в этом. Конфликт между вами возник из-за недоразумения. Когда вы объяснитесь с отцом, все наладится. Вы сумеете его услышать и понять.
– Я сомневаюсь в этом, – бросила Анжелика. Лицо ее помрачнело.
Она снова уселась.
– Могу вас заверить, что меня приводит в ужас мысль, что я предстану перед ним.
– Может быть, вы боитесь его проникновенного взгляда, который заметит вашу неспокойную совесть? Анжелика не ответила.
– Вы находитесь в состоянии душевного разлада, – внезапно заявила монашка.
– Может быть. Но временами такое испытывают все , люди. А вы всегда уверены в себе?
Взгляд Анжелики упал на руки монашки. Она поймала себя на мысли о том, что губы мужчины не касались этих трудолюбивых рук. Лицо мадемуазель не знало мужской ласки, хотя было миловидным. Годы уже стирали с этого лица былую красоту. Перед глазами промелькнуло видение: она в объятиях Жоффрея умирает от наслаждения под его поцелуями. Даже это воспоминание заставило ее сердце биться сильнее. Ее щеки порозовели.
– Вы меня считаете колдуньей, какой-то обольстительницей?
– Нет, но вы, определенно, наделены силой очаровывать. Она сказала это без ехидства, даже с оттенком ностальгии в голосе, как будто смягчаясь перед таким даром Анжелики. Еще раз Анжелика испытала чувство тревоги. Хотелось встать и куда-нибудь уйти. Она так стиснула руки, что побелели суставы. Анжелика взглянула на сидящих вокруг нее людей, никого не видя.