Любовь покровительствует тебе через очень могущественных людей… Их, как минимум, двое, но также и множество, много мужчин. Знак того, что любовь всегда была с тобой, а порой и спасала…
Затем луна и колесо.
– Материнство: обновление жизни. Новый ребенок. Ну, об этом-то нам известно! Зато могут вновь появиться братья и сестры…
Анжелика была очень удивлена проницательностью своей гадалки в белом капюшоне. Рут Саммер не могла знать, что в Нью-Йорке они встретили Молина, напавшего на след Жослина де Сансе, старшего брата. Престарелый Валлон де Статен, исландец, приютил его в Америке. Разумеется, встреча произошла не вчера, однако Молин продолжал поиски…
Наконец очередь дошла до последнего, седьмого аркана посередине: суд. Здесь эта карта означала для нее неожиданность.
Рут не могла с уверенностью сказать, ждет ли она ее в семейной жизни или в отношениях с другими людьми.
– Неожиданность, – сказала она, собирая вокруг седьмого аркана все другие карты, – соль твоей жизни.
Вторые семь карт, также разложенные в виде звезды, открывались парой, папы и висельника.
Ясновидящая посерьезнела и задумалась.
– Это благородный человек, – мягко, почти с нежностью проговорила она, несущий с собой эзотерическую истину, монах, так как висельник противостоит мудрецу, величайшему мудрецу.
Затем она раскрыла еще одну пару, смерть и отшельника, и пришла в сильное волнение. Она не решалась заговорить и, казалось, готова была отвергнуть показания карт. Наконец с грустью произнесла:
– Глубокое противоречие раздирает душу этого выдающегося человека.
Открыв Дьявола и смерть, она вздрогнула.
– Колдовские чары, сатанинские колдовские чары завладели им.
Поспешно, как бы ища Высшей защиты от неминуемой катастрофы, она перевернула последнюю серединную карту.
– Папесса! – воскликнула она. Рут замерла, положив палец на роковое изображение, – сидящую женщину с папской тиарой на голове.
– Эта женщина довела благородного человека до позора и гибели, – Добавила она. И, подняв глаза на Анжелику, монотонно произнесла:
– Они оба одержимы и жаждут твоей смерти.
Воцарилось молчание. Анжелика изо всех сил старалась скрыть свое волнение.
Папесса? Выдающийся человек?
Ведь речь могла идти об Амбруазине, дьяволице, и ее наставнике и сообщнике, иезуите Себастьяне д'Оржевале, имя которого старались не произносить во время сеанса.
Наивная колдунья-квакерша неминуемо упала бы в обморок от ужаса, если бы могла увидеть тех, кого ее слова извлекли из лимба не такого уж далекого прошлого, так как для нее, воспитанной в секте, вышедшей из Реформации, католический священник, иезуит, всегда был воплощением зла.