Он аж опешил, остановился, сморгнул растерянно.
— Многие из них даже читать не умеют, или не хотят… — проговорил смятенно.
— А вы?
— Я несколько лет прожил в монастыре, меня многому научили… Но я невыгодный жених, у меня только клочок земли даже без замка, и я всего лишь рыцарь… У меня вся надежда на войну…
— Надеетесь, что она обогатит вас?
— Надеюсь, вернуть своё…
— Земли Берга?
— И титул свободного князя…
Она усмехнулась вдруг с недоверием, прошептала:
— Думаете обрести свободу? Вы — вассал, вы выполняли и будете выполнять чужие приказы, и платить налоги сеньору тоже будете по-прежнему. Берг никогда не станет свободным княжеством, никто не отпустит на волю эти земли — ни мой отец, ни ваш сеньор, граф Доранн… Вам наобещали того, чего не будет…
— Вы этого не знаете! — Чуть повысил тон голоса. Весь разговор он переходил с "ты" на "вы" и обратно, и сам не замечал.
— Я просто слышала однажды, как отец отзывался об этих землях… Горы, ценный строевой лес, железная руда… Я слышала, в Берге хорошие мастера-кузнецы… Эти земли никогда уже не будут свободными, кто бы ни был их хозяином…
— Посмотрим…
То, о чём она говорила, было смыслом жизни Алдора, даже, может быть, главнее в несколько раз, чем отомстить графу Вольдейну. Он хотел сделать Берг независимым княжеством, как было это при его предках. Он хотел стать правителем Берга и не служить никому, ни Вольдейну, ни Доранну… Он хотел восстановить историческую справедливость, снова вернуть род свой на свободное княжение Берга…
И вот тогда, когда он станет правителем Бергских земель, он женится на той, которую обязательно полюбит, и у него будут сыновья, те, кому он оставит свои земли. Только так. По-другому он не хотел.
На рынке, где было много народу, Алдор, чтоб не потеряться в толпе, взял Вэллию за руку, сжал её пальцы в ладони, и удивился, что девушка даже не попыталась выдернуть руку. Торговки предлагали гусей и капусту, мастера приглашали поглядеть дорогие ткани и украшения, ремесленники предлагали товары на любой вкус. Все толкались и громко разговаривали друг с другом.
На выходе с рыночной площади стояли вооружённые люди, Алдор поздно заметил их, и назад поворачивать было уже нельзя, их бы увидели. Алдор только перехватил руку Вэллии, взял её под локоть, и придвинул девушку к себе, не успел и слова ей сказать. Почувствовал, как от липкого страха побежали мурашки по спине. Если сейчас она скажет хоть слово, он не успеет спрятаться в толпе, а к вечеру все ворота Ротбурга будут перекрыты…
— Господи… — шепнул чуть слышно с замиранием в сердце, и Вэллия поджала дрожащие губы.