— Понимаю.
Она протянула руку, и он ощутил ее ладонь в своей. Он вдруг стал целым, и их соединила теплота. Он сейчас мог слышать стук ее сердца, участившийся в ответ на касание рук. И другое сердце, быстро приближающееся. Оно билось неровно. Это было не её сердце, и Удинаас почувствовал ужас.
* * *
Мать отступила. Ее сердито наморщенный лоб начинал разглаживаться.
— Они возвращаются.
Тралл уставился на лежащих рабов. Удинаас из его дома. Другая — одна из служанок Майен, прозванная Пернатой Ведьмой за дар предсказания. Кровь все еще окаймляла дыры в их одеждах, но сами раны закрылись. По груди Удинааса был разбрызган и другой вид крови, золотистой и все еще мерцающей.
— Нужно запретить эти гадания, — пробормотал Ханнан Мосаг. — Летерийская магия в сердцевине нашей страны — опасное попустительство.
— Но в этом есть ценность, Верховный Король, — возразила Уруфь. Тралл видел, что она все еще обеспокоена.
— И какая же, жена Томада?
— Сигнальная труба, Верховный Король, к которой нам следует прислушаться.
Ханнан Мосаг скривил губы: — На груди этого мужчины кровь вайвела. Он заразился?
— Возможно, — согласилась Уруфь. — Многое из происходящего в душах летерийцев сокрыто от моего искусства, Верховный Король.
— Слабость, пятнающая нас всех, Уруфь, — сказал король, оказав ей великую честь упоминанием истинного имени. — Этого следует держать под присмотром, — продолжал он, глядя на Удинааса. — Если в нем кровь вайвела, истина вскоре выяснится. Чей он?
Томад Сенгар прокашлялся: — Мой, Король — Ведун.
Ханнан Мосаг нахмурился. Тралл понял, что он думает о своем сне и о решении вплести в эту историю нить Сенгаров. В мире мало случайных совпадений. Король — Ведун заговорил суровым голосом: — А Пернатая Ведьма принадлежит Майен? Скажи мне, Уруфь, во время исцеления ты ощутила ее силу?
Мать Тралла покачала головой: — Не впечатляет. Или…
— Или что?
Уруфь пожала плечами: — Или она успешно ее скрыла. Но если это так, то она сильнее меня.
«Невозможно. Она летерийка, рабыня, да вдобавок еще девственница».
Ухмылка Ханнана Мосага разоблачила похожие мысли. — На нее напал вайвел, существо явно превосходящее ее способности к сопротивлению. Нет, дитя просто оцепенело. Она плохо обучена, невежественна, не понимает того, с чем имеет дело. Гляди, она едва приходит в себя.
Глаза Пернатой Ведьмы открылись, явив не разум, а одержимость животным ужасом.
Ханнан Мосаг вздохнул: — Пока что от нее не будет толку. Оставим ее на попечение Уруфи и прочих жен. — Он повернулся к Томаду Сенгару. — Когда вернется Бинадас…