— Ну, положим, тут бы любой обосрался, — возразил Сергеев. — Много они наколотили по дороге?
— До хера. Мои все готовы. Только один пока жив, но будет ли жить дальше — одному Богу известно. Сколько их было?
— Я не видел. Но, судя по всему, двое.
— Значит, одного только упустили. Зер гут. Видел я покойничка внизу. Долговязый такой, в омоновке.
— А второй? — спросил Сергеев.
— Ушел. И ловко так ушел, сучий потрох, что охнуть не успели. Просто ниндзя!
Он окинул взглядом помещение и наморщил кончик своего утиного носа.
— И ты тоже ловок. В ванне отсиделись?
Михаил кивнул.
— Но если бы не твои ребята, которые на шум прибежали, могли вас и не дождаться.
— Ты себя особо не вини, — сказал Васильевич сухо, — работа у них такая — за других умирать. Но за сочувствие — спасибо.
К Сергееву подскочил врач и санитары с носилками.
— Не смейте курить, — этот моложавый доктор в белоснежном халате и насквозь промокших туфлях был действительно возмущен. — Это же больница!
— Придется бросить, — сказал Сергеев и кинул окурок в плещущуюся под ногами воду. Сигарета зашипела и погасла.
— Ложитесь! — приказал врач неприязненным голосом.
Сергеев подчинился.
— Тебя как звать? — спросил он от дверей. — А то все Васильевич, да Васильевич, как сторожа на ферме. Имя-то у тебя есть?
— Валера, — сказал Дональд Дак, тоже кидая окурок под ноги. — Валерий Васильевич, ежели совсем официально. Но ты можешь и без условностей. Я уж потерплю.
— Зер гут, — сказал Сергеев, усмехнувшись, и Васильевич невольно улыбнулся ему в ответ. — Я и сам не люблю условностей.
Заставу они просто обошли. Ярко горящие костры были видны еще за пятьсот метров, — темно, холодно, сыро и страшно — вот народ и грелся. Натолкнуться на пикеты с такой организацией системы патрулирования мог только слепоглухонемой диверсант. Сергеев подумал, что с удовольствием бы вышел к часовым, побеседовал бы и заночевал в одном из жилых, правда, условно жилых, домов в нагорной части города. И заглянул бы к Красавицкому. Надо было подумать и прикинуть по времени — смогут ли они успеть на встречу с Али-Бабой.
Тут, в бывшем Днепропетровске, колония была невелика. В последний раз, когда Сергеев попал сюда, в ней едва насчитывалось триста человек. Численность населения была величиной непостоянной. Сергеев помнил случаи, когда за одну зиму или за один набег какой-нибудь банды такие поселения запросто исчезали с лица земли.
Здешняя колония была известна на всю Зону совместного влияния и называлась «Госпиталь».
Собственно говоря, она и образовалась вокруг Госпиталя — единственного места оказания квалифицированной медицинской помощи на триста километров в округе. Он был организован в дни потопа выжившими в количестве трех штук врачами, одной профессиональной медсестрой и разбившимся здесь же самолетом медицинской авиации, из которого вытащили и передвижную операционную, и лекарства, и многое-многое другое, без чего спасать людей в условиях катастрофы было бы невозможно.