На дорогу Клавдея истопила баню пожарче, сама хорошенько протерла мочалкой спину Ильче, пропарила веником — не обовшивел бы мужик в тайге, месяца три без бани ходить придется, грязному да потному. Ладно, если к зимовью где-нибудь прибьются, хоть в котелке воды скипятят — оботрут тело.
Ильча, ты гляди, горячий в снег не ложись, — уговаривала его Клавдея. — Знаю я тебя: пристанешь — нет чтобы на ногах постоять, охладиться, сразу хлоп на спину. А на простуду ты приимчивый. Долго ли болезнь схватить? И напарник твой Егорша тоже уму не наставит — беспечный человек, нет заботы о себе.
Ладно, ладно, Клавдея, — отговаривался Ильча, — не маленький. Ты вот давай тут… оставайся… Петруха обещал отдать камасья, — помнишь, брал он взаем себе на упты? Так ты проделай их помягче да сшей, к Николе-престоль-ному чтобы мне новые обутки надеть.
Сошью, сошью, — кивнула головой Клавдея.
Каурка, заемный мерин лет шестнадцати, подбирал обвислыми губами сено, натрушенное у ворот. Дамка, в пест-ринах молодая сучонка, скулила возле порога. В тайгу Дамка шла первую осень.
Собольку не забывай, Клавдея, припаривай ногу почаще. Эка ведь, пятнай его, напасть па кобеля свалилась! Тоже, поди, душа изнывает, в тайгу просится. Семь лет с ним отпромышлял, спасибо ему… Ну, поехал я, Клавдея, — и поцеловал ее в губы. — Давай оставайся, — махнул он рукой.
Иленька, — робко остановила его Клавдея, — ты же через Рубахину поедешь. За Егоршей заезжать будешь.
Ну?
Спроси его… как Лизутка… с Порфирием живет… Наверно, Егорша знает. Пусть и мне с кем перескажут. Ведь более как полгода, с самого сретения, я у нее не была. А теперь Порфирий дома, поди, и Лизапька должна быть с ребеночком…
Слушай, Клавдея, — глухо сказал Ильча, — ты мне об этом не напоминай, не трави душу.
Ильча, — потупившись, тихо вымолвила Клавдея, — дочь ведь она паша, родная. Ты ж ее сам за Порфирия отдавал.
Отдавал, чтоб мне со стыда не сгореть, чтоб не видели глаза мои ворот, мазанных дегтем. Обманул Порфирия, за человека его не посчитал. Думал: только бы позор не нести! Так с какими глазами я про дочь у него теперь буду спрашивать?
Ты через людей спроси.
Будто легче это для меня! Спросишь — и скажут тебе… Очень, мол, доволен Порфирий, не нарадуется. Провалиться мне тогда сквозь землю? Или просто плевок утереть?
Да как же, Ильча? Вот и меня ты к ним не пускаешь…
А не все равно, мне или тебе в глаза плюнет Порфирий? Сходила раз, пока рубил Порфирий лес в тайге, хватит! А теперь, когда с ребенком она… когда Порфирий…
все понял… Да мпе в тысячу раз стыдпее теперь, чем год назад было!..