Вывести меня из состояния полной расслабленности папаша умел, как никто иной.
Он по обыкновению не стал тратить время на «привет», «как дела?», «мы соскучились» и с ходу выпалил:
– В течение двадцати четырех часов вышли мне ведомости отработанного времени. Речь о заданиях, которые ты выполняешь по моей просьбе, надеюсь, понимаешь. Лишние часы можешь не приписывать – бумаги понадобились паразитам из таможенного и акцизного управления.
Русская дама, что удаляла слой омертвевшей кожи с моих пяток, подняла голову и метнула в меня недовольный взгляд. Чувство возникло такое, будто я крутом виновата.
– Да, конечно, я вышлю ведомости, – ответила я. – Но ведь…
– И поторопись! – прокричал отец. – Расчеты мы уговорились проводить через бухгалтерию агентства, так?
– Так!
– Но кое-что изменилось. По-видимому, твоя сестрица желает, чтобы деньги поступали на ее собственный счет.
– Что?
– Что слышала. Только этих проблем мне не хватало! Будто мало Саймона, что явился вот с каким-то письмом из банка, твоей бабушки – разгуливает по дому, точно сбежала из второсортной постановки «Неугомонного духа». Еще этот Ларс! Крутится тут, стучит в гостиной чертовыми копьями!
– Ларс вернулся?
– Почти! – проревел отец, злясь, наверное, не на меня, а на Ларса.
– А мама как? – несмело спросила я, желая закончить разговор на более радостной ноте. – Я видела эту статью в «Сельской жизни». Кстати, еще раз с юбилеем! Хорошо отдохнули?
Папаша с шумом набрал в легкие воздуха.
– Мелисса, твоя мать семь месяцев подряд думает об одном вязании! Когда тридцать пять лет назад мы соединялись узами брака, я видел перед собой мадам Баттерфляй! Понятия не имел, что с годами это очарование превратится в проклятую мадам Дефарж. Только подумай: она с утра до ночи вооружена! Не могу я с этим смириться!
– Теперь наша мама – лицо «Женского института», – напомнила я, надеясь унять его гнев.
– Да уж, – ответил отец.
Я всем сердцем желала, чтобы он был помягче с мамой. Ребенок в любом возрасте болеет за мать душой.
Тут, может потому, что пропала связь (маловероятно), или потому, что отец сам ее прервал (как всегда), разговор внезапно оборвался. С моих губ слетел вздох.
– Прости, – пробормотала я, обращаясь к Светлане.
Она с укоризной на меня посмотрела.
– На то, чтобы р-расслабить твои ноги, мы убили целых сорок минут.
И я, и Светлана перевели взгляды на мои ноги. Они стояли в воде, точно две каменные стелы.
– Прости, – снова произнесла я.
Как было бы замечательно вплыть в «Мет», держа под руку Джонатана! Увы, погруженный в водоворот последних приготовлений, он не смог заехать за мной. Зато Лори прислала шикарный лимузин, и досада почти ушла, особенно когда я обнаружила на заднем сиденье букетик из роз – украшение для дамского платья.