— Неужели вы сами готовите?
— А как же иначе? — Недоумение Митча грозило перерасти в настоящую обиду. — Вы думали, я буду вас травить этой замороженной гадостью?
Теперь в недоумение пришла Шеннон.
— Но как обойтись без полуфабрикатов?
Митч просто негодовал.
— Ну вот, а еще что-то говорите о равноправии полов. К вашему сведению, я научился готовить девяти лет от роду.
Шеннон поспешила исправить свою оплошность:
— Потрясающе! Все было невероятно вкусно.
— Спасибо. — Митч сменил гнев на милость. — На самом деле готовить не так уж трудно. При желании всякий может научиться.
— Только не я. — Шеннон не оправдывалась, она просто констатировала факт. — Я предпочитаю иметь дело с консервами и полуфабрикатами.
— Угу.
Шеннон раздосадованно подняла бровь.
— Да, а еще ненавижу мыть окна. Но если понадобится, я могу поменять водопроводные трубы во всем доме, сделать кухонные шкафы, а то и с мотором в машине разобраться.
Митч нахмурился, но потом кисло улыбнулся.
— Вижу, каждый из нас орудует лишь по своей части. Что до меня, мой опыт в водопроводном деле равняется нулю, ни за какие блага в мире я не забью гвоздь прямо и, признаюсь, имею весьма отдаленное представление о том, что такое зажигание. — Внезапно в глазах Митча загорелись озорные огоньки. — Скажите, а рисовать вы умеете?
— Только так — точка, точка, два крючочка. А вы умеете клеить обои?
— Не знаю, пока ни разу не пробовал. — Митч прикусил нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. — А как насчет музыкальных инструментов? Играете на чем-нибудь?
Шеннон в ужасе взглянула на него, вспомнив душераздирающие звуки, которые Митч извлекал из несчастного гобоя.
— Нет, — растерянно пробормотала она.
— Ага! — Митч торжествовал. — И я тоже! Приятно, черт возьми, что у нас есть хоть что-то общее.
Шеннон расхохоталась. Да, с этим человеком не соскучишься. Так она и не сумела понять, какой же он, Митч Уилер. Только что он показался ей тщеславным и самовлюбленным — и вот он уже весело подшучивает над собой. Сколько в нем обаяния, сколько юмора, и в то же время чувствуется — этот человек, когда надо, может быть и решительным, и твердым. Именно таким она представляла себе настоящего мужчину. Но в Митче Уилере к тому же есть еще что-то неуловимо милое и трогательное, как в ребенке.
И действительно, когда он рядом, ее охватывает возбуждение. А ведь внешность у него вполне заурядная. Роста он невысокого, сложения, как говорится, среднего — не то чтобы кожа да кости, но и не гора мускулов. Глаза широко распахнутые, слишком круглые для покорителя женских сердец, а все же под его взглядом у нее мурашки по коже бегают. Губы тонкие, вовсе не такие, какие называют «чувственными», но почему-то эти губы так и влекут ее.