Честно говоря, я была немного разочарована. Кроме того, почти уверена, что всю эту историю выдумали, чтобы как-то привлечь туристов в город, и посадили туда каких-нибудь неудавшихся актеров. Но что-то не давало мне покоя. Побродив еще немного по городу, уже без группы, я села в автобус и вернулась на это место.
Уже спускались сумерки, прилавки на базарчике были пусты. Да и людей на улице было немного, лишь из бара слышались громкие голоса. Я медленно шла к скамейке парочки, сама не зная, зачем. Впрочем, была почти уверена, что там уже никого нет: время позднее, экскурсии уже не ездят. Но оба героя оказались на месте. Я еще не подошла достаточно близко, чтобы хорошо их разглядеть, но, услышав разговор, остановилась. Они тоже пока меня не замечали и продолжали беседу. Вернее, то, что я услышала, было похоже на обыкновенную супружескую ссору.
— До чего ж ты мне опротивел! Глаза б не глядели!
— Думаешь, мне очень приятно тебя лицезреть?
— Это все по твоей милости! Ну почему я должна жить среди всего этого шума, пыли, каждый день смотреть на этих пьяниц? Да еще постоянно видеть твою лысину! Тьфу!
— Ты тоже этого хотела! Думаешь, мне нравится позировать этим зевакам, как обезьяна в зоопарке? Никогда, ни минуты не остаться одному! Все время слышать твой визгливый голос! Наверное, всех мужчин пилят жены, но не целую вечность!
— Сам виноват!
— Конечно, сам! Боже, какой я был дурак! Неужели это никогда не кончится?
Я потихоньку пошла прочь. Неловко было подслушивать. Последнее, что я услышала, был голос женщины:
— Смотри, звезда падает! Господи, хоть бы на этот раз получилось!..
Седой мужчина сидел за столиком кафе на железнодорожном вокзале. Наверное, ждал поезд. Было еще раннее утро, но мужчина выглядел усталым и каким-то помятым. Его лоб пересекал едва заметный шрам. На столе перед ним стояла чашка кофе и пепельница.
Посетителей в кафе в это время почти не было. И вошедший, небритый и еще более помятый, с покрасневшими глазами, направился прямо к седому.
— Эй, друг, — сказал, — Давай по сто, а? Подлечиться надо, а одному как-то…
Седой улыбнулся.
— Я это… Не употребляю. Много лет уже. А ты не смущайся. Присаживайся.
— Тогда я мигом, — небритый пошел к барной стойке, и через минуту вернулся с рюмкой в дрожащей руке.
— Ну, будь здоров! Эх, хорошо! А ты чего, совсем завязал?
— Совсем, — махнул рукой седой. — Давно уже. С тех пор — ни капли.
— Чего так?
— Да после случая одного. Вот, и отметину эту тогда получил, — он поднял руку ко лбу.
— Расскажешь?
— Могу… Только ты не поверишь. Подумаешь, что умом тронулся.