Потом тело стало опускаться, его точно чьи-то руки положили к нашим ногам.
— Он не… умер, — Норхала отвела голову Руфи от плеча Дрэка. — Он не умрет. Он, может быть, снова будет ходить. Они не могут помочь, — в голосе ее было как будто извинение. — Они не знали.
Она замолчала, точно не могла найти слов.
— Я возьму его к себе, — продолжала она. — Вы в безопасности. Он дал мне вас как игрушки.
— Кто дал вам, Норхала? — спросил я, так спокойно, как только мог.
— Он, — указала она на диск и добавила: — Властитель Жизни и Смерти! Великий!
Она указала нам на Вентнора:
— Несите его!
И повела нас к нашим кубам.
Когда мы поднимали тело Вентнора, я пощупал под рубашкой его сердце. Оно билось слабо и тихо, но ровно. Я знал, что у Вентнора есть с собой лекарства. Значит, и смогу ухаживать за ним там, куда нас приведет женщина. Мы поднялись на нашу площадку, и — я стал искать в нагруженных на лошадь мешках нужное мне лекарство.
Я видел, как Норхала повела Руфь к кубу. Но девушка вырвалась от нее, вспрыгнула к нам и, опустившись на колени перед братом прижала к его груди голову. Когда я нашел шприц и стрихнин, то увидел, что среди нас стоит Норхала, Она последовала за Руфью. Площадка дрогнула и полетела.
Не обращая внимания на Норхалу и Руфь, Дрэк и я наклонились к Вентнору, пытаясь разжечь искорку жизни, готовую исчезнуть.
ГЛАВА ХIII. В доме Норхалы
Мы обнажили Вентнора по пояс и массировали ему голову, шею и грудь. Ожогов на теле не было никаких, даже на руках, которых коснулся язык пламени. Красноватый оттенок его кожи сменился страшной бледностью. Сама кожа была подозрительно холодна, давление крови слегка понижено. Я не мог добиться нервной реакции. В мускулах тела совершенно не было гибкости, ноги, руки и голова Вентнора, точно у куклы, оставались в том положении, в которое мы их привели. Все же состояние Вентнора, по-видимому, улучшилось, и я успокоился и стал понемногу воспринимать внешние впечатления. В воздухе уменьшилось магнетическое напряжение. Я вдохнул благословенный запах деревьев и воды.
Свет вокруг был ясный и жемчужный, как во время полнолуния.
Дрэк удивленно свистнул. Мы медленно скользили к чему-то, очень похожему на блестящий пузырь сапфировых и бирюзовых оттенков, поднимающийся над землей.
Башенки, круглые, цвета желтого топаза, с маленькими шестиугольными отверстиями, льнули, к нему, точно малютки-пузырьки. Его осеняли большие деревья, необычайные деревья, среди глянцевитых листьев которых букетами цвели белые и розовые цветы, похожие на цвет яблони. С тонких ветвей деревьев свисали странные плоды, золотые и пунцовые, грушевидной формы.