— Девять дней назад всю их группу в пожарном порядке перебросили из-под Барановичей сюда. Никакой связи не видишь?
— С нами?
— Да.
— Вполне может быть… А ты, Саша, как думаешь? — спросил я Люка.
— Вполне возможно, что это реакция на наши заславльские приключения.
Трошин, до того переводивший взгляд с одного говорившего на другого, спросил:
— А почему сюда? Мы же у Минска «веселились».
— Понимаешь, мы довольно много ложных следов оставляли. Поэтому, мне кажется, немцы и решили заблокировать два основных направления отхода. Из того района, где мы, как ты говоришь — «веселились», к крупным лесным массивам только два пути: на север, к Логойску, или на запад, в Налибокскую пущу. Ну, и профилактику никто не отменял.
— Какую профилактику?
— Ну не правонарушений же! В этом лесу неизвестно, сколько народу до сих пор бродит, вот немцы и решили «зону безопасности» расчистить. Заранее, пока время есть.
— Теперь понятно! — сказал Трошин и тут же задал следующий вопрос: — А вы, товарищ майор, уверены, что нам именно здесь есть смысл прорываться в лес?
— Так точно! Обстановку мы разведали, силы противника выяснили, что ещё нужно?
— То есть вы рассчитываете взводом уничтожить две роты?
— А ты не привык ещё? — вопросом на вопрос ответил командир. — Так привыкай! И учись… — по тому, как Саша скомкал окончание своей реплики, я понял, что он хотел добавить «пока я жив», но вовремя поймал себя за язык.
На импровизированном столе, как по мановению волшебной палочки, появилась карта, и командир начал подробно объяснить, что, по его мнению, мы должны сделать в ближайшие два дня.
***
— Начинаю работу! — раздался в моём наушнике голос Люка, и, спустя пару секунд, из-за леса донёсся одиночный винтовочный выстрел. Как и договаривались — ровно в десять.
Наша группа расположилась в небольшой роще в полукилометре юго-восточнее Слободы — большого села, в котором, по словам «языка», располагался штаб эсэсовцев.
Ещё один выстрел, и через пару секунд — ещё один. Я поднёс к глазам бинокль. «Задёргались, красивые»! — удовлетворённо отметил про себя, увидев суету в деревне.
Вот из-за забора одного из домов, захлёбываясь, застучал «МГ». Спустя несколько секунд снова негромко хлопнула винтовка, и пулемёт замолчал. «Так их, Саня!»
Наконец я увидел, то, что хотел, и дал отмашку выглядывавшему из зарослей Тотену.
… Нещадно пыля и подпрыгивая на ухабах разбитого просёлка, небольшая, два мотоцикла и грузовик, колонна ехала к лесу. Стоило мотоциклам въехать в тень деревьев, как, приподнявшись из канавы и, дернув шнур, я метнул гранату в кузов грузовика. Предостерегающие вопли немецких солдат слились с частой трескотнёй выстрелов. Взрыв!