От меня не ускользнуло, что девочка Маша говорит о себе как о личности мужского пола. Определенно, я была свидетелем небывалого эксперимента!
– Как тебя зовут? – последовал сакраментальный вопрос, и девочка с готовностью ответила:
– Феликс... Меня зовут Феликс Аскольдов. Мне двенадцать лет. И я понимаю, что меня похитили, потому что мой отец знаменитый и богатый художник... Им нужны деньги!
Я едва сдержалась, чтобы не издать победный клич. И чекист Плотников, как я отметила, был взволнован, хотя и пытался не показать свои эмоции.
– Феликс, расскажи нам, что произошло дальше, – попросила Светлана. – Ты видел своих похитителей?
– Случайно... одного... У него злые глаза... и черная бородка... Он тотчас отвернулся, когда заметил, что я увидел его. И сказал: «Щенок, отвернись! Иначе глаза выколю!»
В лапы к каким извергам попал Феликс? Неужели по информации, предоставленной Машей, их можно будет отыскать? Злые глаза и черная бородка – приметы более чем расплывчатые! Злые глаза – определение субъективное, а бородка за прошедшие одиннадцать лет могла поседеть или вообще оказаться сбритой. И что тогда?
– Куда тебя привезли? Где ты находишься? – спросила Светлана.
Маша завертелась в кресле и прошептала:
– Нет, не делайте этого! Один из типов ударил меня... Он чем-то очень недоволен... У него на руке перстень-печатка. Золотой, с изображением черепа...
Та-ак, уже что-то!
– У него татуировка... чуть выше запястья... Крест, пронзенный стрелой... а над ним – орел с распростертыми крыльями и раскрытым клювом... – В голосе Маши появились панические нотки. – Я слышу, как он со своим другом обсуждает, опасно ли то, что я видел лицо одного из них... И ведет речь о восьми лямах, которые вот-вот окажутся в их руках…
Татуировка – это уже лучше. Интересно, в картотеках милиции имеются описания или даже фотографии отличительных черт рецидивистов, к примеру, их татуировок? То, что типы, похитившие мальчика, были представителями криминального сообщества и наверняка уже мотали срок, я не сомневалась. Восемь лямов… А преступники говорят о назначенном выкупе в восемь миллионов! Да, так и есть!
– О чем еще они говорят?! – вмешался в разговор Плотников.
Я громко на него цыкнула. Надо же, когда я нарушила ход эксперимента, он был вне себя, а ему, видите ли, можно! Ну что за мерзкий тип!
Светлана, предостерегающе подняв вверх указательный палец, повторила его вопрос. Девочка наморщила лоб, поежилась и сказала:
– Говорят, что не надо ставить в известность босса о том, что мальчишка, то есть я, видел лицо... Потому что босс будет крайне недоволен…