Сошлись на том, что одна энергоустановка идет за строящийся первый корабль, так как дело новое и сложное, вторая как аванс, вторая и поставки металла за второй, а там еще договорятся. Тут Нартов предложил изумительный по простоте ход – уссурийцы поставляют дополнительные корабельные энергоустановки, а новгородцы строят для себя корабли этого или любого другого проекта – со сверхтяжелыми самоходными баржами они смогут торговать со всеми по эту сторону Урала.
Никого оставлять в Новгороде не стали, обратно вылетели поздно вечером.
Ночь с 5 на 6 июля и утро, центр «Пламя»
Маркову не спалось, он раз за разом вспоминал зеленоглазую, вернее ее слова.
… «ресурс генератора 150 лет, на ваши жизни хватит» … «моя еще докатастрофная работа, генно-инженерные опыты» … «в авиетке тогдашнего мужа» … сколько же ей лет? Высшее образование на молекулярного биолога, в Англию наверняка не сразу улетела, пилотские курсы… да и с катастрофы прошло 12 лет. Но не выглядит она на 40, никак не выглядит. Утром он попросил жену о необычном одолжении – вечером в столовой подойти к темной леди и похвалить здешнюю баню, и постараться сходить с ней, чтобы посмотреть на красавицу без косметики. Сын Сережа за завтраком взахлеб расхваливал нового преподавателя механики, под руководством которого курсанты осваивали неизвестные нынешним спецам тонкости оружейного дела и строили пулеметы. Марков вновь задумался – а нафига? Жили уссурийцы себе под своими тремя лунами, транспорт у них – обзавидуешься, тяжелое оружие, действующий НИИ и заводик полупроводников, и вдруг ни с того ни с сего вздумали установить дружбу с «Пламенем» и начать возрождение региона. Что-то им от нас сильно нужно, причем такое, что всеми их атомолетами и лазерами сделать нельзя.
Днем Маркову по графику было положено дежурить в штабе, и он только мельком слышал, что шли радиопереговоры с Тверью, затем на переговоры улетел малый диск, потом большой снялся с площади и полого ушел в небо.
Периметр ППД был существенно расширен за счет части города, строительные бригады возвели фундаменты заводских корпусов, в них постепенно возили и собирали заводское оборудование. Пламеневцы вовсю посредничали в торговле, поставив не без помощи уссурийского диска в Тверь химреактивы из каких-то резервных складов, в Ковров – тверской лак для стальных патронных гильз, тушинцы получили изрядное количество алюминиевого проката, электростанцию и изрядно свежего продовольствия в оплату заказа на авиетки и четырехмоторный транспортный самолет. Рейс в какой-то французский городок на завод авиадвигателей не обошелся без потерь – из пламеневцев погиб сержант Евгений Катасонов, из тушинцев – двое рабочих. Стоили ли привезенные авиадвигатели и запчасти потерь? Наверно да, но как объяснить это вдове сержанта?