Барон мрака почесал шею.
– Я знаю о бегстве Яраата. Не так давно курьер принес письмо из Канцелярии, – заметил он.
«Которое ты зачем-то сжег», – подумал Мефодий.
– Кто такой Яраат? – спросил он, поняв по каким-то признакам, что все это имеет к нему прямое отношение.
Он спросил это у Улиты, но и Улита, и Мамзелькина повернулись к Арею, уступая ему право ответа. Мефодий ощутил, что Яраата и Арея что-то связывает. Что-то давнее.
– Яраат – оборотень. Убийца. Предатель… Твой… и не только твой… лютый враг. Выбирай любое определение из трех или все три разом. Не ошибешься. Теперь Яраат будет искать тебя, чтобы прикончить, – кратко пояснил Арей.
– Прикончить меня? Я же ни с кем не ссорился в магическом мире, – встревожился Мефодий.
Арей пожал плечами:
– Думаешь, это так важно? В нашем мире ссоры случаются не так часто. У большинства стражей враги появляются задолго до рождения. Это даже не вражда в обычном смысле… Просто кому-то нужно то, что есть у тебя, и без этого ему никак. Ну как одна веревка, на которой над пропастью повисли двое. Выхода два: или благородно уступи и разожми руки, или попытайся сбросить другого. Каждый выбирает то решение, которое ему ближе и больше соответствует его сути. Основная идея ясна?
– А вдвоем спастись нельзя? – спросил Мефодий.
– Нет. Представь, что это тонкая веревка. Возможно, она перетерлась. Выдержит только одного. Кто-то обязательно должен сорваться, или погибнут оба, – сухо сказал Арей.
Он отвернулся, но Мефодий уже увидел в его глазах смерть. Впервые она появилась, когда Арей назвал Яраата предателем.
– Разве Яраата не охраняли? – спросила Улита.
– И очень… ик… хорошо, – икнула Мамзелькина. – Но кто-то незаметно передал ему сороковой по значимости артефакт мрака – саблю тигриного укуса. Она не рубит, а выгрызает куски плоти. Он напал на своих стражей, срезал их дархи, забрал их эйдосы и скрылся.
– А что стражи, на которых он напал? Они живы? – наивно поинтересовался Мефодий.
«Старшой менагер некроотдела» захихикала.
– О да! Живее всех живых. Как мумии фараонов…
– Так, значит, он их…
– Вопрос лишен смысла. Это был Яраат. Повторяю, Яраат. Он и жизнь – несовместимы, – отчетливо сказал Арей.
– А что я сделал этому Яраату, что он на меня взъелся? – спросил Мефодий.
Арей мрачно улыбнулся, и Мефодий вновь увидел его квадратные, чуть желтоватые, как клавиши старинного рояля, зубы.
– Ничего особенного… Ты отнял его силы. Почти все, что он накопил в своем дархе за долгие века, – сказал Арей. В его голосе прозвучало странное удовлетворение.
– Я отнял его силы? Когда? – с сомнением спросил Мефодий.