Мефодий нашел тридцать первую страницу и отсчитал тринадцать строчек сверху.
– «После завершения операции отжима дверца должна открыться автоматически через две минуты…» – вслух прочитал Мефодий.
– Фи, синьор помидор! Кто же читает этим зрением? Так можно невесть что начитать! Глубоким! – поморщился Арей.
– Я не умею глубоким! – сказал Мефодий.
– Старайся! – сухо произнес Арей.
– Внимательнее смотри… Не моргай! Подожди, пока не выступят слезы. Вот так! А теперь моргни! – подсказывая, зашептала Улита.
Мефодий моргнул. Внезапно буквы дрогнули, расплылись и…
– «Новых сообщений нет», – прочитал он.
– Вот именно! – сказал Арей. – Пока нет, потому что мне нечего тебе сообщить! Пока нечего. Но сообщения будут – это я тебе обещаю.
Глава 6
Орден Желтого Черепа
Мефодий толкнул дверь. Ранний московский вечер принял его в свои сырые объятия, пахнущие непросушенным железнодорожным бельем. Ветер насвистывал в провода какой-то легкомысленный мотивчик.
Лавируя между прохожими, Мефодий добрался до гимназии.
– Мне к Глумовичу! – сказал он высокому охраннику, прохаживающемуся у въездных ворот.
– Он тебя ждет? – спросил охранник.
Длинноволосый паренек с отколотым передним зубом мало походил на человека, которому назначил прием всемогущий директор самой дорогой в Москве частной школы.
От Улиты Мефодий уже знал, что Глумович никакой не комиссионер, а просто один из лопухоидов, передавший свой эйдос мраку в обмен на выполнение каких-то особых желаний. По договору его эйдос должен был оказаться в дархе у горбуна Лигула еще до конца этого года. Теперь Глумович хитрил и изворачивался, чтобы отсрочить этот момент еще хотя бы лет на десять. Разумеется, за Мефодия он ухватился обеими руками.
Не вполне доверяя заявлению мальчишки, что директор его ждет, охранник сам провел Мефодия до кабинета. За дверью со стеклянными вставками белело чье-то лицо. Это был Глумович, который взволнованно ходил от стола к двери и обратно. Выполняя обязанность автора описывать всех новых героев, скажу, что Глумович был высокий, тощий и вкрадчивый. Похожий на больного лиса.
Заметив Мефодия, Глумович кинулся к нему, но спохватился и перешел на шаг.
– Вы свободны! – сказал он охраннику.
Охранник слегка удивился, однако ушел.
Мефодий догадывался, что Глумович испытывает к нему самые противоречивые чувства. С одной стороны, он был грозный директор самой пафосной в России гимназии, а Мефодий всего лишь новый ученик, не приносивший школе ни копейки. С другой – он был всего лишь Глумович, лопухоид, продавший свой эйдос, а перед ним стоял Мефодий Буслаев – мальчишка, на которого с надеждой смотрел сам мрак.